– Не болит! Боль исчезла!

– Врешь, болит! Не обманывай, так не бывает! – пригрозил Большой Мальчик. – Как может не болеть, когда видна кость!

– Ребята, я боли не чувствую, совсем не чувствую! – повторял Иорам.

«Удивительно, какую силу имеет эта мазь! И как важно, чтобы сейчас же, на глазах у всех, вылечился Иорам! Тогда все поверят, что мазь Андрея действительно имеет чудодейственную силу!» – думал Амон-Ра, не отрывая взгляда от ободранных коленей мальчика. «Только одна моя мазь не способна излечивать раны, нужна еще обязательно твоя сила!» – услышал Амон-Ра голос Андрея. «Ну, какая во мне сила?! – удивился Амон-Ра и вдруг вспомнил, что смог вылечить Саломею силой своей сердечной Любви, силой сердечного слова. – Может быть, именно на эту силу намекает Андрей? И если это так…»

И Амон-Ра, как перед больной Саломеей, призвал на помощь свое сердце, затем прикрыл колени Иорама ладонями и произнес слова, которые никто не мог услышать, потому что он их произнес в душе, и слова те были наполнены Любовью и Состраданием. Амон-Ра чувствовал, что вслух эти слова произносить было нельзя, ибо ребята, находившиеся рядом и пристально следившие за ним, не смогли бы их понять. Они, наверное, начали бы насмехаться над Амон-Ра, и тогда эти слова, наполненные и пропитанные светом любви, могли потерять свою силу. Кроме того, чувства бескорыстной любви и сострадания не могли уместиться в одних лишь словах. Поэтому Амон-Ра закрыл глаза и постарался отключиться от всего, что его окружало, и, наполнив прекрасными чувствами и мольбой свое сердце, он щедро делился этим с Иорамом, вливая силу в его колени.

Когда же он очнулся и открыл глаза, то увидел вокруг себя удивленные лица ребят, которые пристально смотрели на его руки и с нетерпением ждали, что же произойдет дальше с пораненными ногами. У Амон-Ра горели руки, ему показалось, что на коленях Иорама играют огоньки фиолетового пламени, исходящие из его ладоней. Только сейчас почувствовал Амон-Ра, что оба его колена страшно болят, и обрадовался этому… А Иорам спокойно и блаженно улыбался, на лице его играла счастливая улыбка. Амон-Ра медленно поднял руки…

– Ребята, что это такое?! Чудо, чудо произошло! – воскликнул один из мальчишек, который чуть ли не носом касался колен Иорама. – Исчезли раны! Совсем исчезли раны!

Все двинулись вперед, вытянув шеи, чтобы получше рассмотреть. Сзади стоящие пробирались поближе к Амон-Ра и Иораму, только бы собственными глазами увидеть это чудо. Амон-Ра тоже взглянул на колени, на которых еще недавно зияли страшные раны: никаких следов ран и даже шрамов на них не было! Только на одном месте остался маленький-маленький рубец, как память о совершенном им чуде.

– Встань! – приказал Амон-Ра Иораму.

Но озадаченный, удивленный случившимся Иорам не мог двинуться с места. Он всё смотрел и смотрел на свои ноги и даже иногда щипал себя, проверяя, не спит ли он? Убедившись, что не спит, Иорам шепотом спросил:

– Кто ты? Откуда пришел?

Амон-Ра не ответил, но тут заговорили вместо него ребята:

– Он сын рыбака. Его зовут Амон-Ра!

– Он Ра, и еще его Амоном прозвали!

– Он тот, кто вместе с отцом в море рыбачил, а море разбушевалось, и отец погиб! А он остался в живых!

– Он вместе с Философом живет. И тот его чтению и наукам обучает!

– Он живет в пещере!

И каждый говорил то, что сам знал об Амон-Ра или слышал о нём от других.

– Ты и есть Амон-Ра? – спросил Иорам.

– Встань, если можешь! – повторил ему Амон-Ра.

– Могу, конечно, могу! – весело воскликнул Иорам, с легкостью вскочил на ноги, несколько раз согнул и разогнул их в коленях, а затем начал прыгать вокруг своего доктора.