На самом деле она сказала «Скажи ему, что я сказала «спасибо», и идем отсюда». Ваэлин решил лучше не говорить, что он понимает язык жестов.

– Пожалуйста! – сказал он. Девушка кивнула и отошла к мешкам.

Ваэлин принялся есть, разрывая еду грязными пальцами, не заботясь о том, что мастер Хутрил пришел бы в ужас от подобного зрелища. Пока он ел, Эрлин с Селлой переговаривались на языке жестов. Их жесты выглядели отточенными и делались так бегло и гладко, что Ваэлину было даже стыдно за свои неуклюжие попытки подражать мастеру Сментилю. Но, невзирая на беглость их беседы, Ваэлин заметил, что руки девушки двигаются резко и нервозно, а жесты Эрлина выглядят более сдержанными и успокаивающими.

«Он знает, кто мы?» – спросила она.

«Нет, – ответил Эрлин. – Он ребенок. Отважный и умный, но ребенок. Их учат сражаться. В ордене им ничего не рассказывают об иных верах».

Она бросила короткий, опасливый взгляд в сторону Ваэлина. Он улыбнулся в ответ, слизывая жир с пальцев.

«Он нас убьет, если узнает?» – спросила она у Эрлина.

«Он нас спас, не забывай об этом». Эрлин остановился, у Ваэлина возникло ощущение, что мужчина старается не глядеть в его сторону. «И он иной, – сказали его руки. – Другие братья Шестого ордена не похожи на него».

«Чем он иной?»

«Он глубже. В нем больше чувства. Разве сама не видишь?»

Девушка покачала головой.

«Я вижу только опасность. Я уже много дней не вижу ничего другого». Она ненадолго остановилась, нахмурила гладкий лоб. «Он носит имя владыки битв».

«Да. Думаю, это его сын. Я слышал, он отдал сына в орден после смерти жены».

Ее жесты сделались лихорадочными, напористыми. «Надо уходить, немедленно!»

Эрлин заставил себя улыбнуться Ваэлину. «Успокойся, а не то он что-нибудь заподозрит».

Ваэлин встал и пошел к ручью, чтобы смыть жир с пальцев. «Беженцы, – думал он. – Но откуда? И что это за разговоры об иных верах?» Он не впервые пожалел, что рядом нет кого-нибудь из мастеров, с кем можно было бы посоветоваться. Соллис или Хутрил знали бы, что делать. Может быть, следует каким-то образом задержать их здесь? Одолеть их, связать… Но вряд ли он сумеет это сделать. С девушкой-то справиться нетрудно, но Эрлин был взрослый мужчина, и сильный к тому же. И Ваэлин подозревал, что драться он умеет, хотя и не воин по ремеслу. Все, что он может – это наблюдать за их разговором, чтобы разузнать побольше.

Запах он уловил случайно: ветер переменился и донес его издалека, слабый, но отчетливый: запах конского пота. «Наверно, где-то близко, раз я его чувствую. Несколько лошадей. Едут с юга».

Мальчик торопливо вскарабкался по южному склону лощины, окинул взглядом южные холмы. Он быстро увидел их: темная группка всадников, примерно в полумиле к юго-востоку. Человек пять или шесть, и три охотничьих пса. Они остановились, определить на таком расстоянии, что они делают, было трудно, но Ваэлин подозревал, что они ждут, пока псы возьмут след.

Он заставил себя неторопливо спуститься обратно к шалашу. Девушка сидела, угрюмо вороша костер палкой, Эрлин подтягивал лямки на своей котомке.

– Мы скоро уходим, – заверил его Эрлин. – Мы не станем долго обременять тебя своим присутствием.

– На север путь держите? – спросил Ваэлин.

– Да. На ренфаэльское побережье. У Селлы там семья.

– А вы ей не родственник?

– Просто друг и спутник.

Ваэлин подошел к шалашу, достал из него лук, натянул тетиву, забросил за плечо колчан, чувствуя, как все сильнее нервничает девушка.

– Мне надо на охоту.

– Конечно-конечно. Жаль, что мы не можем поделиться с тобой своей едой.