Несмотря на то, что в последние дни я заскучала, мне тут было комфортно. Настолько комфортно, что я успела забыть о том, что совсем скоро мне нужно будет вернуться в орден.

Эридан кивнул, а затем отвел меня в свою комнату, чтобы я переоделась. Но мне не хотелось. Фиолетово-синее худи с силуэтом дерева стало моим любимым, поэтому я запихала плащ со спиралями и черное платье в рюкзак, оставшись в том, что на мне надето.

Когда я вышла из комнаты, в глазах Эридана мелькнуло удивление. Он явно не ожидал, что я останусь в одежде обители. Я заметила легкий кивок, в котором сам Рид себе отчет, скорее всего, не отдавал. Затем он взял у меня из рук рюкзак, и я опять почувствовала, что теряю сознание. Нас будто бы стерли ластиком. Через какое-то время мы очнулись в той самой темноте, а ещё через пару мгновений – возле нужного дома на Аркейн-авеню в Венете.

Возле меня сразу же оказались Уильям и Леонард, и я поняла, что здесь такой свободы, как в Фаруэне мне не дадут.

– Через семь дней, – сказал Рид то ли им, то ли мне, и исчез.

– Мы не сомневались, что он вернет тебя в целости и сохранности, – произнес Леонард. – Им нужна Песнь.

Я, смотря на парней, скорчила дурацкую неловкую улыбочку и дала понять, что все, чем буду заниматься сегодня – так это лягу спать. В конце концов, время уже было за девять вечера.

Как и в прошлый раз, в комоде я обнаружила ночную сорочку. К сожалению, она была красной, короткой и атласной. А я не любила красный цвет. Надев сорочку, я наконец решилась написать Эмме.

«Тысяча извини. Извини, извини, извини. Отец увез меня и Уильяма в Шервуд к бабушке и дедушке, оплатив частные курсы подготовки к экзаменам. Ты меня знаешь, я бы ни за что не согласилась, поэтому он на неделю отобрал у меня мобильный», – с одной стороны, мне было тошно врать подруге, с другой стороны, я еще была недостаточно готова к ответам на вопросы.

С утра я обнаружила, что Резерфорда в доме нет. Зато Элейн и Леонард о чем-то шепотом переговаривались в гостиной. Когда я вошла, они тут же замолчали.

Элейн махнула мне рукой в знак приветствия

и тут же улыбнулась.

– Мне уже пора, если хочешь сначала позавтракать, то я оставила спагетти с соусом на столе. Не буду говорить тебе не скучай. Представляю, чем вы будете заниматься с Леонардом, – тебе и так будет не до скуки.

Когда Элейн ушла, я поняла, что мы с Леонардом остались наедине. А я не знала, чего ожидать от парня, которого мой дед назначил мне в учителя. Ведь за то время, пока мы знакомы, он мне и пары слов не сказал.

– Присядь, – покровительственно произнес он, и я села в кресло. – Я думаю, от Эдварда ты уже знаешь, что не все члены ордена, то есть, не все Хранители обладают силами.

Я кивнула.

– Нас лишь семеро. Нас называют «спеллсингеры».

Нас? Он имеет ввиду, что у него тоже есть Свет?

Видя мое замешательство, Леонард продолжил:

– Обычно нас распределяют по семи разным точкам планеты, каждая из которых находится рядом с одними Вратами Эридана. Но сейчас так получилось, что трое из нас – живут в этом доме.

Трое? Ладно, я снова запуталась. Интересно, он умеет объяснять, не запутывая меня ещё больше?

– Я, твой дедушка Эдвард и ты. Спеллсингеры могут влиять Светом на объекты природы. К сожалению, рукотворные вещи нам не подвластны.

Леонард подошел к подоконнику, взял с него горшок с цветком и поставил на столик передо мной.

– Мы начнём с тренировок голоса. У тебя хорошее меццо-сопрано. Некоторые девушки расстраиваются, когда узнают о том, что они не обладают высоким голосом. Но на самом деле, меццо-сопрано встречается редко, и имеет сочное и бархатистое звучание, – Леонард лукаво посмотрел на меня.