В тот день так ничего и не решили.
– Биноди-ботхан! Зачем вы говорите об отъезде? – сказал ей Бихари на следующий день. – Я виноват перед вами. Но не надо так наказывать меня!
– Вы ни в чем не виноваты, – отвернувшись, проговорила Бинодини. – Во всем виновата моя судьба.
– Если вы уедете, я буду думать, что вы сделали это из-за меня.
В нежных глазах Бинодини появилось умоляющее выражение.
– Ну, скажите сами, разве должна я остаться?
Бихари растерялся. Как мог он сказать, что она должна остаться?
– Разумеется, когда-нибудь вам нужно будет уехать, но ничего страшного не случится, если вы еще немного задержитесь, – сказал он наконец.
Бинодини опустила глаза.
– Вы все так уговариваете меня, что мне трудно ослушаться. Но это очень жестоко с вашей стороны.
Крупные слезы задрожали на ее густых, длинных ресницах.
Бихари совсем растерялся.
– За это короткое время вы всех успели покорить своими редкими достоинствами, – заговорил он, – поэтому никто не желает расставаться с вами. Не подумайте ничего плохого, Биноди-ботхан, но кому захочется добровольно отпустить такую Лакшми!
Закутанная в покрывало Аша, которая сидела тут же, принялась поспешно вытирать глаза краем своего сари.
После этого разговора Бинодини больше не заводила речи об отъезде.
Глава семнадцатая
Для того чтобы окончательно забыть о размолвке, Мохендро предложил в воскресенье устроить прогулку за город. Аша пришла в восторг от этой затеи, но Бинодини ни за что не соглашалась принять участие в прогулке. Аша и Мохин приуныли. Они недоумевали, почему Бинодини стала сторониться их.
Вечером, когда пришел Бихари, Бинодини сразу же сказала ему:
– Бихари-бабу, Мохин предлагает устроить пикник в Домдомá, а я не соглашаюсь ехать с ними. И вот из-за этого они оба сердятся на меня с самого утра.
– И правильно делают, что сердятся, – ответил Бихари, – без вас из их прогулки такое получится, что и врагу не пожелаешь.
– Поедемте с нами, Бихари-бабу, – вдруг оживилась Бинодини. – Тогда я тоже поеду.
– Предложение заманчивое! Но ведь это затея Мохендро, а еще неизвестно, что он скажет!
И муж и жена были очень недовольны непонятным единодушием Бихари и Бинодини. У Мохендро моментально испарился весь его энтузиазм. Ему так хотелось, чтобы Бихари раз и навсегда понял, как неприятен он Бинодини. Но вслух Мохендро сказал:
– Что ж, хорошо, очень хорошо. Но послушай, Бихари, ни одна твоя поездка еще не обходилась без происшествий. Неизвестно, что взбредет тебе на ум. Ты можешь притащить к нам в компанию какого-нибудь местного князька или затеять ссору с европейцем!
Заметив недовольство Мохендро, Бихари усмехнулся про себя.
– Ну, это все невинные шутки – с кем такого не бывает, – сказал он. – Конечно, трудно знать заранее, какая может случиться неприятность. Биноди-ботхан, выезжать надо на рассвете, я приду точно в назначенный час.
Когда в воскресенье рано утром Бихари явился с огромной тяжелой корзиной, двуколка для слуг и вещей и экипаж для хозяев уже стояли у ворот.
– Что это ты притащил? – проворчал Мохендро. – В двуколке нет места.
– Не волнуйся, дада, я все устрою, – отозвался Бихари.
Бинодини и Аша сразу сели в экипаж, а Мохендро все медлил, не зная, куда усадить Бихари. Тем временем Бихари укрепил корзину наверху экипажа, а сам уселся на козлы. Мохендро облегченно вздохнул: «Хорошо, что он не сел в экипаж, а то выкинул бы еще какую-нибудь штуку».
– Вы не свалитесь оттуда, Бихари-бабу? – забеспокоилась Бинодини.
– Не волнуйтесь, падения и обмороки не в моих привычках!
Едва экипаж тронулся, как Мохендро сказал: