— Сама догадалась, — буркнула в ответ и отвернулась от самоуверенной рожи.

— Простите, госпожа. Характер иногда проявляется, — без капли сожаления извинился грех. — Вы очень наблюдательны.

— Зачем тебе это? Ты же мотогонщик?

— Гонки поднимают мое эго, но не дают пропуск к сливкам общества, а вот успешная работа и деньги дают, госпожа, — пояснил шатен, возвращаясь к газете. — Так кто вам рассказал про мою работу?

Заметила одну особенность: как только пороки косячат, они быстренько переходят на вежливый тон и уважительное обращение. Даже на «вы» переходят. Защитная реакция у них такая, что ли? Или и в самом деле вспоминают, кого вздумали обидеть? Война для них как светоч и тьма одновременно, и я все не пойму, то ли они боготворят меня, то ли боятся.

— Да у тебя на лбу написано, что ты брокер, — хохотнул Жора, одновременно выгребая все из моего холодильника и поджаривая котлетки на медленном огне. — Ты б еще газетой ей в нос ткнул и визитку дал.

Пухлый грех разошелся с готовкой не на шутку, так даже Надю редко закидывало. Все четыре конфорки заняты, духовой шкаф кочегарит на всю, запекая жаркое, микроволновка варит кашу, а мультиварка печет бисквит. Кофемашина без перерыва взбивает молоко, а миксер, кажется, делает крем. На кухне смешались всевозможные запахи, и даже открытое окно с вытяжкой на пару мало помогали. Однако оторвать Чревоугодие от еды было попросту невыполнимой миссией. Проще потерпеть.

Я горестно вздохнула, заглядывая в уже пустую чашку. Хотелось еще кофе, но теперь латте или мокачино вместо американо.

— Давай я тебе еще сделаю. — Ко мне подошел Луксор и осторожно вытащил из моих рук чашку.

Я благодарно улыбнулась и попросила латте. Для мокачино не располагала обстановка. Блондин и так пробирался к кофемашине как через поле боевых действий. В готовке Жора был удивительно активен и гибок, отчего порхал по кухне как бабочка. Однако никто не будет в восторге, когда в попытке заполучить чашечку кофе его снесет двухсоткилограммовая лимонница, летящая за взбитым молоком или к микроволновке. Посему латте было лучшим вариантом. Компромисс, так сказать. Однако Луксор все равно получил ранение кремом в щеку, жиром на рубашку и пузом в бок.

— Может, поставим кофемашину в гостиную? — с надеждой предложил блондин, ставя передо мной вырванный с боем латте.

— Куда в гостиную? А кто мне молоко взбивать будет? Ты ложкой?! — разошлась тучная бабочка.

— А как кофе Вике прикажешь делать? Она без этого напитка жить не может, — вступил в конфронтацию Похоть.

— В соседнем доме отличная кофейня, — с намеком произнес Жора и вернулся к готовке.

— Так а на фига тогда профессиональная кофемашина в доме нужна, если покупать кофе в кафе?! — разошелся блондин.

У меня начинала болеть от них всех голова.

— Ты что, совсем дурак? Молоко мне взбивать, пенку делать, — спокойно ответила лимонница и принялась снова порхать по кухне с ужасающим скрипом.

Похоже, паркету настал конец.

— Да оставь ты его. — На кухню зашел Ринат и придержал Луксора за плечо. Блондин явно был на грани взрыва.

— В первый раз, что ли? Его всегда развозит, когда попадает на кухню, — поддержал Алчность Савелий.

— Ты закончил с защитой?

— Обижаешь, — и Зависть улыбнулся Ринату, — информационно наша Война защищена на все сто процентов.

— А так бывает? — Мне не верилось, что Савва настолько хорош.

Древний высший, а в компах получше наших айтишников разбирается. Не стыкуется.

— Ты меня сейчас обидеть решила? — И Зависть сощурил свои и так узкие глаза, отчего они превратились в две тонкие длинные полоски.