Быстро опомнилась, разозлилась на себя. Его показушность уже переходила все границы. Мог же переодеться, принять душ, расчесаться, в конце-то концов, к чему напускать столько трагизма? Будто хотел вызвать во мне жалость или, чего хуже, чувство вины?

- Даже не спросишь, что произошло? – бросил упрек и посмотрел на меня исподлобья.

Моя молчаливость сильно затянулась, не этого ждал Богдан, явно. Значит, мои подозрения оказались верны, он хотел сделать из меня виновную. Не удивлюсь, если сейчас скажет, что ушел из-за моей холодности к нему, нарвался на гопников, ну и дальше по сценарию плохих фильмов -получил «шальную пулю». Он сейчас вызывал у меня лишь отвращение, как раньше могла на все это закрывать глаза, ума не приложу!

- Ничего такого, раз сидишь сейчас здесь, чаек попиваешь, а не валяешься на больничной койке, - бросила равнодушно.

Пора заканчивать концерт и убираться отсюда поскорее. Островский вскипел, подобно чайнику, стукнул кулаком по столу и метнул в меня колючим взглядом. Нечто страшное и темное промелькнуло в зеленых глазах, я уже пожалела, что начала разговор именно так. Даже стала побаиваться Богдана впервые в жизни. Спокойное до этого выражение лица изменилось, его перекосило гримасой злости, того и гляди, сейчас бросится на меня как бизон и разорвет на части свою жертву. Сделала шаг назад, но все же попыталась мыслить трезво. Ну что Островский сможет мне сделать, он же трус! Про таких говорят: лает, но не кусает.

- Ты нормальная вообще? – заорал он. – Любящая девушка должна была броситься на шею и утешить, а от тебя сплошные упреки. В чем дело? – требовал ответа.

Я психанула от нападок и мгновенно ответила так, как крутилось на языке:

- В том, что я не люблю тебя. Может и не любила, не могу точно сказать. Богдан, наши отношения с самого начала оказались неправильными. Каждый из нас нашел для себя выгоду и ошибочно принял ее за высокие чувства, но на выгоде далеко не уедешь. Мне жаль, что я приняла твое предложение, оно явно оказалось поспешным. И, знаешь, твоя мама права, мы не подходим друг другу. У тебя всегда будет завышенная планка, а я не уверена, что мы с Жекой ее потянем. Тебе нужна такая, как Ира – красивая обертка, которую не стыдно показать друзьям и близким. Она уж точно не подведет и блеснет идеальными манерами, будет держать нож с вилкой, как настоящая аристократка. А я… мне нужна жизнь попроще, не хочу каждый раз рассыпаться с удручающей мыслью, все ли сделала правильно? И, ни дай Боже, бросила одежду на стул, когда на самом деле должна была даже с температурой под сорок повесить ее в шкаф!

Я выговорилась, на душе сразу полегчало от признания, но Богдан не оценил мою бурную речь. Да, теперь он точно напоминал разъяренного быка, перед которым только что помахали красной тряпкой. Островский до хруста сжал пальцы в кулаки, поднялся со стола и пошел прямиком ко мне. Не успела вовремя среагировать и отступить, да я попросту не ожидала ничего такого от Богдана, поэтому стояла истуканом до последнего.

- Ты что, бросаешь меня? – выплюнул слова мне в лицо и ждал ответ.

От страха подогнулись колени, однозначно, в таком рассерженном состоянии я мужчину никогда не видела, поэтому даже не знала, чего от него можно ожидать. И стоит ли дальше лезть на рожон?

- Да, извини.

- Извини? – взорвался Островский. – На хрен мне твое «извини»! Юля, какого черта? И это после всего, что я для тебя сделал? После того, что уже планировал сделать?!

Он стоял буквально в паре сантиметров от меня, смотрел прямо в глаза, в его зеленых омутах кипели злоба и капелька недоверия, но мне следовало идти до конца.