Хорошо, что на участке отхода 41-го корпуса уже разворачивались соединения, занимавшие лужский оборонительный рубеж. Это не позволило превратить отступление корпуса в катастрофу фронтового масштаба. Тем не менее, командующий корпусом генерал-майор И. Кособуцкий был отстранен от командования и отдан под суд. 26 июля 1941 года решением Военной коллегии Верховного суда И. Кособуцкий был лишен воинского звания и приговорен к 10 годам лишения свободы по статье 193 Уголовного кодекса (оставление поля боя). На основании решения Президиума Верховного Совета СССР от 21 октября 1943 года он был досрочно освобожден из лагеря и отравлен на фронт. По ходатайству Военного совета 3-го Украинского фронта 30 октября 1943 года с него была снята судимость. В конце войны Кособуцкий командовал 34-м стрелковым корпусом, а закончил войну в звании генерал-лейтенанта.

И.С. Кособуцкий

Меньше повезло командиру 118-й стрелковой дивизии генерал-майору Н. Гловатскому, который на основании того же решения Военной коллегии Верховного суда 3 августа был расстрелян. Ему ставились в вину оставление без приказа позиций в Псковском укрепленном районе и сдача города Псков.

Советский 22-й стрелковый корпус также не смог отразить удара во много раз превосходящих сил врага. В первый же день немецкие войска прорвали нашу оборону на участке Славковичи, Лютые Болота и стали продвигаться к Порхову.

Легкий прорыв обороны объясняется тем, что подразделения 22-го корпуса были равномерно распределены по всему фронту, отсутствовало построение обороны в глубину, слабо организовывалось взаимодействие между частями и соединениями, между различными родами войск.

Боевая стойкость частей корпуса вызывала опасения советского командования еще в начале июля. 4 июля политуправление Северо-Западного фронта в своем донесении признало 22-й корпус «не являющимся в полной мере боеспособным». Это было понятно, так как он являлся национальным – сформированным в 1940 году из подразделений эстонской армии, во главе которого были назначены русские командиры. Боеспособность корпуса начала подниматься только к середине июля 1941 года, когда на пополнение он получал солдат, мобилизованных на территории РСФСР. Как следует из донесения командующего корпусом генерал-лейтенанта Ксенофонтова, перед немецким наступлением командир 1-й батареи гаубичного артиллерийского полка с командным составом эстонской национальности перешел на сторону противника. Сразу после начала наступления немцам удалось захватить дивизион этого полка.

А.С. Ксенофонтов

Оборона 182-й дивизии оказалась на острие удара, и немцы прорвались через деревни Переровно и Хилово. 21-й стрелковый полк (командир – майор Г. Чурмаев, комиссар – батальонный комиссар И. Самусев) этой же дивизии, брошенный в бой из резерва корпуса, был расчленен вражескими танками и частично попал в окружение. Остальные полки дивизии отошли на восток. В окружении в районе деревень Туготино – Турица оказались и остатки 5-го танкового полка на средних танках Т-28, которые отошли от Веретенья, где поддерживали оборону 232-го полка 182-й дивизии. С занятием Славкович противник изменил направление удара и в 11:30 его мотомеханизированная колонна была обнаружена на дороге Дубровно, Боровичи. К девяти часам вечера она достигла окраин Боровичей. До Порхова оставалось еще около 30 километров. Для обороны города использовался пограничный полк, оперативно подчиненный командованию 22-го корпуса. Для его усиления на западных подступах к городу заняли позиции два дивизиона противотанковых орудий 698-го артиллерийского полка. Третий дивизион остался в резерве командующего корпусом в лесу непосредственно западнее Порхова.