Рис. 7. Наружный вид участка германских окопов, представляющих полную возможность отлично маскировать наблюдателей и бойницы снайперов.

Для хорошего снайпинга, помимо организации и обучения, необходимы были охотничьи навыки. Охотник проводит свою жизнь в стараниях перехитрить хитрого зверя, а от охоты к войне лишь один шаг. Недопустима мысль, чтобы командир из опытных охотников так подвергал своих людей опасности, как это, к сожалению, имело место в некоторых из наших частей во Франции. Канадская дивизия, впоследствии Канадский корпус, имела большое количество офицеров, хорошо умевших бороться с немецкими снайперами, а некоторые из них достигали на этом поприще даже очень больших успехов. Унтер-офицер Кристи, произведенный впоследствии в лейтенанты, может считаться одним из пионеров снайпинга. Он провел свою жизнь в охотах на полуострове Юкон, и обратил свою опытность, дававшую ему возможность подкрадываться к горной овце на расстоянии выстрела, – на борьбу со снайпером из немецких лесничих.

В беспрерывном однообразии, царившем в окопах в нудную зиму в 1915 г., единственным развлечением наших солдат были треволнения, сопряженные с снайпингом и его старшей и более важной сестрой – наблюдением. На назначенном для этого участке (их у нас было множество), снайпинг, собственно говоря, был ни более, ни менее, как высшая разновидность охоты на крупных животных, вдобавок еще отстреливающихся. В Африке считается опасной охота на львов, слонов, буйволов и носорогов, и хотя, по общему мнению, охота на львов влечет за собой большее количество человеческих жертв, чем все другие виды охоты, я полагаю, никто не станет оспаривать, что германский снайпер, в особенности, когда он пользуется поддержкой своих товарищей соседей, в значительной степени опаснее любого льва.

При снайпинге по мере того, как дело разрасталось, и стали формироваться специальные команды, очень многое зависело от умения и обученности всей команды, в состав которой входил единичный снайпер. Первоклассный снайпер в плохой команде терял всю свою ценность. Точно так же отличные снайперы под командой плохого офицера были малоценны, и, что хуже всего, отличная команда под руководством отличного офицера, сменяя на участке слабую команду другого баталиона, часто несла тяжелые потери совсем не по своей вине.

Привожу пример: Бланкширцы[11], имея прекрасно организованную команду снайперов, построили на своем участке с полдюжины превосходно укрытых постов для стрельбы и наблюдения. Ими соблюдались всевозможные предосторожности, со временем вошедшие в кровь и плоть всех солдат, чтобы неприятель не открыл этих постов. Телескопы тщательно маскировались мешками с песком, концы телескопов закрывались особыми козырьками, чтобы солнечные лучи, отражаясь на поверхности стекла, не выдали их место расположения.

Бойницы в сухую погоду, смачивались водой во избежание появления пыли при выстреле, и что важнее всего, к постам не допускался никто, кроме командира, офицеров – снайперов и снайперов – наблюдателей. Приближение к постам кого-либо из посторонних лиц строго наказывалось. В результате Бланкширцы достигли великолепных результатов, не несли потерь, и всегда давали отличные детали в разведывательную сводку.

Но вот они сменились Ломширцами, командир баталиона сам не особенно верил в снайпинг, он твердил, что снайпинг никогда не решит исхода войны. Правда, и у них имелась команда снайперов, но она существовала лишь потому, что командир бригады и начальник дивизии, интересуясь снайпингом и часто бывая в окопах, требовали от командира баталиона такой организации. Смена произошла, и посты сданы.