: «впереди – запряженные четверкой грозные боевые колесницы, а за ними десять тысяч гоплитов с белыми щитами. По богатству вооружения, медленной поступи и строгому порядку в рядах коринфяне догадались, что это сами карфагеняне» (Tim. 27). Если вместо колесниц вписать боевых слонов, то перед нами будет классическое построение армии Картхадашта эпохи Пунических войн.

Обратим внимание на снаряжение воинов карфагенского гражданского ополчения: «тело у них было защищено железным панцирем, голова покрыта медным шлемом, и, выставляя вперед огромные щиты, они легко отбивали удары копий» (Plut. Tim. 28). Впрочем, во время этой достопамятной битвы тяжелое вооружение пунийских пехотинцев сыграло с ними злую шутку: «Карфагенянам, вооруженным, как уже говорилось, отнюдь не легко, но закованным в панцири, мешали и грязь, и насквозь промокшие хитоны, которые, отяжелев, стесняли движения бойцов; греки без труда сбивали их с ног, а упав, они не в силах были снова подняться из грязи с таким грузом на плечах» (Plut. Tim. 28). Насколько данное снаряжение было распространено среди карфагенян к началу Первой Пунической войны, сказать затруднительно. В целом же граждане, хорошо проявившие себя на военном поприще, пользовались среди соотечественников заслуженным уважением: «в Карфагене… говорят, считается знаком отличия украшение, состоящее из колец по числу проделанных походов» (Arist. Pol. VII, II, 6). Однако со временем гражданское ополчение Карфагена стало собираться только в том случае, если опасность угрожала непосредственно самому городу. В заморских походах эпохи Пунических войн ополченцы практически не участвовали, для Карфагена пришло время наемных армий. Сами карфагеняне служили теперь преимущественно на командных должностях.

Командовали армиями представители аристократических родов, которых выбирало народное собрание, но именно здесь и крылась мина замедленного действия, которая могла рвануть в самый неподходящий момент. Потому что настоящим бичом карфагенской армии стала некомпетентность высшего командного состава. Вновь обратимся к Аристотелю. По его авторитетному мнению, проблема заключалась в самом государственном строе Картхадашта: «Всего же более отклоняется от аристократического строя в сторону олигархии карфагенское государственное устройство в силу вот какого убеждения, разделяемого большинством: они считают, что должностные лица должны избираться не только по признаку благородного происхождения, но и по признаку богатства, потому что необеспеченному человеку невозможно управлять хорошо и иметь для этого достаточно досуга. Но если избрание должностных лиц по признаку богатства свойственно олигархии, а по признаку добродетели – аристократии, то мы в силу этого могли бы рассматривать как третий тот вид государственного строя, в духе которого у карфагенян организованы государственные порядки; ведь они избирают должностных лиц, и притом главнейших – царей и полководцев, принимая во внимание именно эти два условия» (Pol. II, VIII, 3). Командующих выбирали не за знания и опыт, а за знатное происхождение и богатство. Данный факт полностью объясняет, почему, обладая равными возможностями с врагом, карфагенские полководцы очень часто были нещадно биты на полях сражений. Пунийские военачальники боялись проявлять инициативу, вели себя либо излишне осторожно, либо слишком самоуверенно и при этом допускали грубейшие тактические ошибки. Деньги и славные предки не могли заменить талант полководца.

К началу Первой Пунической войны главную роль в армии Карфагена играли наемники. Плутарх дал очень верную оценку деятельности карфагенского правительства в этом направлении: «