– А как я тебе могу помочь? Давай подумаем.

– Давай. У тебя есть кто-нибудь, кто разбирается в науке, теоретической физике?

– Не сказала бы, что именно разбирается, а, скорее, увлекается, но такой человек действительно есть. И вообще, не у меня, а у тебя.

– И кто это?

– Пойдём к нему в гости, может вспомнишь сам.

– Пойдём.

Наскоро одевшись, мы вышли с Мариной на улицу. Мне очень приятна была её компания. Общение с ней было каким-то невероятным. Даже несмотря на сложившую ситуацию, она не падала духом, подбадривала меня и вообще вела так, будто ничего экстраординарного не произошло.

Выйдя из дома, мы направились к моему загадочному другу. Машин в городе почти не было. Вместо стоянок, которыми раньше был усеяно всё городское пространство, перед домами и магазинами раскинулись красивые зелёные аллеи. Люди, по большей части, ходили пешком, болтали, смеялись, да и вообще, на их лицах не было и тени забот.

– Почему на улице так много людей? Сегодня же рабочий день.

Марина рассмеялась, а потом вспомнила, что я немного контуженный.

– Слушай, да, прости, я забыла, что тебя по голове стукнули. В Союзе не бывает выходных или рабочих дней. График абсолютно свободный и зависит от накопленного или потраченного труда. Влез в трудовой кредит – отрабатывай. Переработал слишком много – отдыхай.

– Подожди, а как функционируют заводы, производство, банки? У них ведь всё завязано на нормированные дни и планы. Как справились с ними.

– Во-первых, банков у нас нет. Ты забыл о трудовом балансе? От банков избавились в первое десятилетие создания товарно-рабочего расчёта. Во-вторых, производство работает тогда, когда у него есть работники. Нет рабочих – нет производства. Да, бывают моменты, когда предприятия простаивают, особенно летом. Но это с лихвой компенсируется в дождливую, холодную погоду и зимой. Люди больше проводят времени на работе. Произведённых товаров хватает с лихвой. Понятно, что на важных производствах, типа продовольствия, товаров первой необходимости, оборонки производство не останавливается. И на них введены обязательные нормо-часы производства в день. Но, в остальном, проблем особых нет. Магазины круглосуточные и автоматизированные – в продавцах нет необходимости, остались только консультанты и грузчики. Есть, конечно, проблемы амортизации оборудования, но, опять же, это компенсируется всеобщей занятостью населения.

– Прямо утопия какая-то.

– Не совсем. Поговорим позже, мы уже пришли.

Мой товарищ встретил нас в дверях квартиры, приоткрыв немного дверь.

– Кто тут?

– Эдик, это мы, Марина и Андрей.

Эдик ответил довольно грубо, не запуская нас внутрь.

– Чего пришли?

– Не очень-то прилично гостей на пороге держать. Может откроешь? Поговорить надо.

– А я вас и не звал.

Тем не менее, поворчав, Эдик всё же распахнул дверь на полную. Да, это был именно Эдуард, продавец-консультант из предыдущего дня. Сегодня он выглядел совсем по-другому. Одет был в рубашку, на нос нацепил очки. Он смотрел поверх очков, прищурившись и разглядывая нас с Мариной.

– Андрей, я просил предупреждать, когда приходишь, тем более не один.

Я постарался не выдавать себя сразу, чтобы Эдик хотя бы пустил нас за порог.

– Эдик… Прости, ситуация странная и срочная.

– Ладно, проходите. Чай будете?

В квартире пахло палёной проводкой и витала бледная дымка. Это говорило о том, что хозяин квартиры провёл какой-то очередной неудачный или, наоборот, слишком удачный опыт. Увидев наше замешательство, он раздражённо махнул рукой, дескать, не обращайте внимания. А обращать внимание было на что. Вся квартира была захламлена кучей разных приборов, микросхем, инструментов. Из того, что я успел приметить, я обнаружил три вольтметра, два микроскопа, кучу текстолитовых плат, как минимум, дюжину ящиков со всякой инженерной бижутерией – болтами, гайками, конденсаторами, транзисторами, диодами. На полу тут и там стояли крупные приборы – промышленный паяльник, сварочный аппарат, даже генератор бензиновый торчал из кладовки.