– И ничего смешного, – проворчал Гронг, опустив меч. – Пока достаточно.

– Извини, мне просто весело, – просипел я.

Боль отходила за край, ожесточённо огрызаясь. Ничего не поделать, таков этот мир – смех через слёзы, всё имеет свою цену.

– Уф, – перевёл я дух. – Гронг, а ты не пробовал подобрать под свой танец музыку?

– Мы под музыку не танцуем и не поём, – ответил он серьёзно. – Под импровизацию с мечом мы читаем э… боюсь, у вас нет аналога. Рифмованная импровизация, хотя рифмы не главное…

Ну, конечно же, рэп! Что ещё можно ожидать от орков!

– А из человеческой музыки? – спросил я с интересом. – Ты же слышал нашу музыку!

– То, что вы называете музыкой! – фыркнул орк, качая головой. – Вы же практически глухие! Музыка – это способ осмысления, путь… просто магия!

Вот нихренассе даёт салатовый! Развиться в крайние формы моему удивлению помешал стук в двери. Я поставил челюсть на место, положил меч на плечо и пошёл открывать. Пришла Настенька со здоровенной железкой в руках и сразу спросила:

– А вы уже закончили? Давайте ещё раз со мной – мне тоже надо опробовать меч.

Мы с Гронгом уставились на её клинок. Прямое обоюдоострое лезвие в фиолетовых разводах, длинная чёрная рукоять с простой перекладиной. Простота, лаконичность, законченность – чистая логичность простого немотивированного убийства.

– Грэкхдзинг-дизгр-хуерагх, – прорычал орк.

Я обернулся к нему, и он холодно пояснил:

– Говорю, хороший выбор. Меч предателя.

– Почему предателя? – пропищал Томми от стенки.

– Да был у нас вождь, даже герой… – нехотя заговорил Гронг. – Со своей ордой перешёл на сторону древних. Прямо во время великой битвы… напал на своих же братьев. Он проклят, его имя забыто…

– А его мечи продают гномы? – хмыкнул я.

– Он был очень дельным орком, – прогудел Гронг. – И у него было несколько мечей… они же ни в чём не виноваты… хотя их и не брал никто.

– Ну вот, один дождался Настеньку, – сказал я добродушно. – Ещё разок помашем ножиками?

– Хорошо, – нехотя согласился орк. – Приготовились!

Мы разошлись подальше и Гронг скомандовал:

– Начали!

Настя с упоением работала мечом, пару раз непроизвольно переходя в истинный облик. Приходилось останавливать занятия, чтобы хуем при ребёнке не трясла. В целом она меч одобрила, и его история ей понравилась. Я тоже умудрился получить от упражнений свою порцию разнообразных впечатлений.

Вернулись мы к гному Ханги. И я заявил, что мечи берём, все три. За Настин меч гном потребовал три тысячи золотых, ведь это историческая вещь, а за мои, как и сказал Гронг, тысячу. Я полез в сумку за ассигнациями, и Ханги при их виде мрачно сказал, что они хуже порно-открыток.

– Тоже что-то означают, а, по сути, просто картинки, только от их разглядывания… – он оглянулся на Томми и договорил. – Никакого удовольствия, что ни тереби.

Он пересчитал «чёртовы бумажки», по его определению, с весьма кислым выражением своей гномьей морды и предложил для прямого Настиного меча ножны, а для моих ятаганов футляр и специальные магические зажимы, чтобы носить их за спиной. Я попросил показать, о чём он говорит, и гном шустро метнулся к стеллажам.

К ножнам в нагрузку шёл кожаный ремень с большой пряжкой и лямкой через плечо, чтоб под тяжестью меча на жопу не сползал. Меч лежал в ножнах, как родной. Пятьдесят золотых, цена не обсуждается, но что делать? Давненько я Насте ничего не дарил, пришлось брать.

Футляр – просто пенал, тоже с ремнём на плечо, обтянутый кожей с тиснением и серебряными накладками, внутри подставки. За футляр отдал пять золотых, а то ж в руках таскать мечи по городу неловко.