Творческая оригинальность требует умения проникать в глубь вещей. Обычные наблюдения могут на что-то вдохновить, но, чтобы обогатить то, что лежит на поверхности, автор должен добавить свое неповторимое видение того, что скрыто от глаз и прячется в недрах, – потаенную истину, которую до него еще никто не заметил и не разглядел.

Зачастую то, что ошибочно принимают за оригинальность, на поверку оказывается просто перепевами забытых мотивов. Полагать, что «прежде никто ничего подобного не делал», означает, как правило, заблуждение. Это, скорее, говорит о другом – автор не имеет ни малейшего представления о том, что успели сделать другие писатели до того, как он решил подключиться. Стремление сотворить нечто непохожее на все остальное слишком часто заканчивается тем, что на свет появляется банальность, которая идет произведению только во вред. Большинство попыток замахнуться на новаторство проваливается, потому что в действительности все это уже сто раз перепробовано, избито и заезжено.

Оригинальной может быть и переработка, хотя пока на присуждениях премий оригинальные произведения будут противопоставляться адаптациям, будет жить и миф о принципиальной разнице между ними. Все шекспировские пьесы, за исключением «Бури», представляют собой переработку уже существовавшего сюжета.

Подлинное новаторство – это не «как», а «что». Это новая суть, а не старая в новой обертке. В любом виде искусства или жанре сюжет должен порождать ожидания, повышать ставки и вести к непредсказуемым развязкам. Это данность. Невероятной оригинальностью обладали модернизм и постмодернизм, поскольку они поднимали не обсуждавшиеся прежде темы, развенчивали общепринятые истины и заставляли смотреть на жизнь совсем под другим углом. Но это в прошлом. При всем обилии стилистических «рюшечек», таких как спецэффекты в фильмах, фрагментарность в литературе и иммерсивные спектакли в театре, никаких революций в искусстве в последние десятилетия не случилось. Подходы, которые рвали прежние стили в искусстве в клочья, давно растеряли все зубы. Сегодня авангардный дух проникает не в форму, а в содержание, при помощи сюжета обнажая всю ту ложь, с которой мир привык уживаться.

Писательское мастерство – это сочетание отваги канатоходца с волшебным умением фокусника что-то ловко утаивать и неожиданно раскрывать. А значит, автор в первую очередь должен быть шоуменом. Он дарит читателю/зрителю двойной восторг – от истины и новизны, от столкновения с опасной правдой и от знакомства с невиданными прежде персонажами, которые пытаются с этой правдой справиться.

Впечатления от вымысла и впечатления от реальности качественно отличаются друг от друга, но отличаются по-разному. Реакция читателя/зрителя на персонаж требует тех же умственных способностей, логики и эмоциональной чуткости, которые люди применяют в своей повседневной жизни. Главное различие в том, что у эстетических переживаний вся суть заключена в них самих и другой задачи у них нет. Художественный вымысел подразумевает продолжительное непрерывное сосредоточение, итогом которого становится исполненная смысла эмоциональная удовлетворенность. Поэтому писатель должен стремиться к тому, чтобы его персонаж воздействовал на читателя/зрителя мгновенно.

Чтобы родилось желание создать произведение искусства, нужно как минимум его где-то увидеть. Изначальным источником вдохновения для нас служит не жизнь окружающих и не наша собственная, а искусство как таковое. Сюжетная история – это метафора жизни, мощный символ, извлекающий максимум смысла из минимального материала. Ваше первое знакомство с такой формой искусства, как сюжетная история, побудило вас наполнить ее связанным с персонажами содержанием – проявлениями человеческой натуры, которые вы находите в себе и в других, меняющимися ценностями, которые вы обнаруживаете в обществе и культуре