Мальчик обнял старика.

– Что они с тобой сделали? – горестно воскликнул он, обращаясь к старику, потом обернулся к стражникам и выкрикнул: – Я убью вас!

– Не сегодня, – произнес чей-то голос.

Стражники расступились, давая дорогу стоявшему позади них высокому мужчине. На нем были белые одежды, на голове сиял тонкий золотой обруч, а борода казалась такой узкой, что походила на древко копья. Глаза мужчины сверкали жестокостью.

– Ты помог афинянину убить моего минотавра, Дедал. Ты умудрился настроить против меня даже мою дочь.

– Вы сделали это сами, ваше величество, – с трудом выговорил разбитыми губами старик.

Один из стражников двинул ему кулаком под ребра, и Дедал застонал от боли.

– Прекратите! – воскликнул мальчик.

– Ты так сильно полюбил свой лабиринт, – продолжал царь, – что я решил: было бы жестоко разлучать тебя с ним. Оставайся здесь, пусть лабиринт станет твоей мастерской. Будешь тут создавать новые чудесные вещи. Мне на забаву. В каждом лабиринте должно сидеть чудовище, вот ты и будешь моим чудовищем.

– Я не боюсь тебя, – ответил старик, не сдержав стона.

Царь презрительно усмехнулся и перевел взгляд на мальчика.

– Но за сына-то ты, наверное, боишься? Ты ведь, кажется, любишь его? Так вот, попробуй еще раз ослушаться меня, старик, и наказание понесет твой сын.

Царь быстрыми шагами вышел из комнаты, за ним последовали стражники. Двери лязгнули, закрываясь, и старик с сыном остались в темноте.

– Что нам теперь делать? – жалобно спросил мальчик. – Отец, я боюсь, они убьют тебя!

Старик с трудом сглотнул, попытался улыбнуться сыну, но распухшие окровавленные губы не слушались.

– Не падай духом, сын мой. – Он поднял глаза к звездам. – Я… я найду выход.

Тяжелый засов стал задвигаться, и от его громкого скрежета я проснулся в холодном поту.

Хирон созвал военный совет в такую рань, что я еще толком не успел прийти в себя. Особенно после такого сна. Мы встретились на арене для поединков, что я, честно говоря, счел довольно странным – как можно обсуждать судьбу лагеря, когда рядом Миссис О’Лири жует ярко-розовое резиновое чучело быка в натуральную величину.

Хирон и Квинтус стояли, беседуя, перед стойками с составленными в них мечами, Кларисса с Аннабет уселись рядом и принялись что-то горячо обсуждать, Тайсон и Гроувер разбежались как можно дальше друг от друга. За столом сидели дриада Можжевелка, Силена Боргард, Тревис и Коннор Стоуллы, Бекендорф, Ли Флетчер… и даже Аргус был здесь, стоглазый глава службы безопасности лагеря. Только теперь до меня дошло, насколько важно для лагеря это собрание. Аргус никогда не показывался, если речь шла о пустяках. Все время, пока Аннабет говорила, он так таращил на нее сотню своих налитых кровью глазищ, что все его тело стало красно-синим, словно на наших глазах покрылось кровоподтеками.

– Лука, должно быть, знал о существовании этого входа в лабиринт, – начала Аннабет. – Про лагерь он вообще знает почти все.

Мне послышалась в ее голосе некоторая гордость. Она и вправду до сих пор уважала этого парня, несмотря на все то, что он натворил.

Можжевелка кашлянула.

– Именно это я и пыталась сообщить тебе вчера вечером, перед тем как на вас напали скорпионы. Вход в пещеры там находится уже давно. И Лука часто им пользовался.

– Тебе было известно о пещерах и ты ничего нам не рассказала? – нахмурилась Силена.

Лицо Можжевелки позеленело.

– Но откуда же мне было знать, что это важно? Какая-то пещера… Я вообще-то не охотница лазать во всякие старые подземные развалины.

– У девочки хороший вкус, – заметил Гроувер.