– С третьей! – хохотнул Маркус и с ликующим воплем понёсся вниз с холма.

– Никогда не меняется, – покачал головой толстяк и начал медленно и крайне осторожно спускаться.

Алисия ещё немного постояла наверху, жалея, что не может летать как птица, и отправилась вслед за друзьями. За Маркусом ни ей, ни Джеку угнаться не удалось. Он очень быстро смешался с толпой, и товарищи потеряли его из виду.

– А… – Алисия стала озираться по сторонам.

– Да никуда он не денется! – фыркнул толстяк. – На танцах с ним встретимся. Пойдём пока лучше поедим!

Возражать девушка не стала, потому как никогда не отличалась отсутствием аппетита. Её тётка Элеонора каждую трапезу ворчала, что королевство зря еду переводит на принцессу – сколько бы та ни ела, никогда ничего на боках не откладывалось. И в более необходимых для женского тела местах тоже.

Вот так просто на улице Алисия никогда еду не покупала и только смутно догадывалась, как это правильно делать. Впрочем, Джек не дал ей упасть в грязь лицом, и всё взял на себя.

– В складчину! – только и сказал он и, получив от Алисии деньги, с особым рвением принялся скупать всё, что хоть сколько-нибудь вкусно пахло. – Вот! Совсем другое дело! – спустя какое-то время он зажмурился от удовольствия, дожёвывая плюшку с маком. – А то с Маркусом толком не поешь – всё по девкам бегает. Ты, Алекс, помяни моё слово: они его когда-нибудь того…

– Что – того? – Алисия облизывала пальцы после жареной куриной ножки.

– Бубенчики ему оторвут.

– Бубенчики? – девушка склонила голову на бок и посмотрела на друга, ожидая пояснения.

Тот тоже прижал ухо к плечу и нахмурился, глядя на заинтересованное лицо Алисии.

– Бубенчики, – повторил он.

– Бубенчики, – кивнула девушка, всё ещё не понимая, что от неё ждут.

– А у вас, у благородных, их как-то по-другому называют?

– Что именно?

Когда Джек разъяснил ей всё, да ещё и красочно описал, Алисия подумала, что иногда лучше жевать, а не говорить. Только чудом она не выдала себя.