– Мое имя Кассия, я старшая дочь лорда Кальяса – крупного землевладельца, одного из членов большого совета Его Величества короля. Думаю, вам знакомо его имя? – Увидев осторожные кивки, Адалин внутренне возликовала. – Я послала свою служанку продать украшения, к которым потеряла интерес. Простая огранка камней, мутный блеск – я хотела избавиться от них как можно скорее. – Принцесса провела длинным серебряным когтем вдоль линии волос, и реакция не заставила себя ждать. Лео как завороженный следил за ее рукой. – И что же я узнаю? – как можно правдоподобнее изображая гнев, продолжила Ада. – Мою верную помощницу, которая беспрекословно исполняет приказы, принимают за воришку и упекают в темницу, конфискуя мои драгоценности! – Адалин повысила голос и сама удивилась тональности, которую удалось выдать. – Я вынуждена была заняться поисками вместо того, чтобы наслаждаться праздником, шататься по улицам, разыскивая пропавшие украшения и служанку, словно дворовая собака в поисках еды! Мой дорожный костюм испорчен грязью этих улиц, а гневу не хватает места в груди – знайте, я немедля доложу отцу о случившемся, и тогда стоимость драгоценностей вам покажется одинокой монетой в реке долгов, которые он обрушит на ваши головы! – Адалин, вздернув подбородок, замолчала, наслаждаясь произведенным эффектом.

Страж Хэдес беззвучно открывал и закрывал рот – воображение и опыт служения капризным вельможам живо нарисовали ему грядущие проблемы, Лео же был более сдержан. Казалось, он всерьез размышлял над решением проблемы.

– Мы с господином Хэдесом приносим вам свои глубочайшие извинения, леди Кассия. Девушка, которую мы поймали вчера вечером, ни словом не обмолвилась о данном вами приказе, и мы сделали поспешные выводы. Если вы проследуете за нами, мы тут же вернем конфискованные украшения и освободим служанку. А ювелир, который оклеветал вашу помощницу, понесет наказание, – выдал на одном дыхании молодой страж, склонившись в полупоклоне.

– Быстрее! – Адалин едва сдерживала ликование в голосе. – Вы и так испортили мне праздник, и более находиться в вашем обществе я не желаю.

Лео повел их обратно к городской тюрьме, находившейся недалеко от главной площади, – когда-то это здание было не местом заключения преступников, а домом богатого господина. Но времена меняются, люди умирают, а на совесть построенные стены стоят дальше, равнодушно взирая на муки находящихся в их заключении жертв. Страж Хэдес молчал всю дорогу – он все еще переваривал произошедшее. Многое не складывалось в единую картину, но успокоить благородную выскочку было необходимо – пусть вместо него этим займется Лео, который так быстро сдал позиции.

Сам Лео, приближаясь к тюрьме, все больше радовался. Ему, в отличие от других, тюремные своды придавали уверенности – там он чувствовал себя в большей безопасности. Наблюдая, как выводят замарашку-служанку, Лео равнодушно отметил, с какой радостью встретил девушку надменный охранник госпожи. Страж сначала не узнал Леверна, но воспоминание все же пришло, когда в трактире он услышал необычное имя из уст хмурого наемника. Сейчас, наблюдая, как Леверн подхватил обессиленную служанку на руки и направился на улицу, не удостоив взглядом ни стражей, ни госпожу, Лео еще раз убедился в том, что не обознался. Он не верил, что рыцарь, потомок богатого рода, которому одно время он сам служил, посвятил свою жизнь личной охране – слишком мелкая работенка для самовлюбленного наследника. Его разбирало любопытство, но страж старался не подавать виду – с Леверна станется спровоцировать еще одну драку, а проблем ему не хотелось.