Об этом мне однажды напомнила моя дочка.

Мы ездили за покупками, и, выходя из магазина, я решил проехаться до парковки на тележке.

Зачем?

Просто так, ради забавы.

И вот я еду, ветер в волосах, ноги на перекладине, руки на ручке-руле, и вдруг вслед я слышу крик моей десятилетней дочери:

«Папа, прекрати! Из-за тебя нам завидно!»

Мне показалось это очень интересным. Она не закричала: «Папа, осторожней!» или «Папа, так нельзя!», а именно «Из-за тебя нам завидно».

Вот она – простая истина.

Так случается, что противники нашей мечты на самом деле противятся вовсе не ей, а собственной зависти, которую они испытывают, глядя на нас. Они тоже хотят с ветерком прокатиться через всю парковку. Они тоже хотят произносить речи и начинать свое дело.

Но по какой-то причине это делают не они. Однако в них слишком много «здравого смысла», чтобы прокричать правду, как это сделал десятилетний ребенок. Вместо честного признания они скажут, что «у тебя ничего не получится», или «будь реалистом», или «ты слишком самоуверен». Вариантов бессчетное множество.

Быть может, недруг так же прост, как десятилетняя девочка, стоящая на парковке и жаждущая также со смехом проехаться на тележке, а не тащиться пешком. Если это правда, то в следующий раз, когда вас наградят взглядом, полным ненависти, помните, что на самом деле вам говорят:

«Прекрати гнаться за мечтой! Ты заставляешь нас завидовать!»

А в ответ вы можете одарить их очень ценным подарком – дистанцией между ними и вами.

Во время работы над этой книгой я ездил в курортный город Рокпорт, штат Массачусетс, находящийся на берегу Атлантического океана. Представьте себе самые живописные места побережья Новой Англии, помножьте это все на суп из морских моллюсков и вы получите атмосферу Рокпорта.

Расположенный в северной части океана, город привлекает множество туристов, любимой достопримечательностью которых является длинная галерея магазинов и художественных салонов, тянущаяся прямо к воде. Галерея образует подковообразную улицу прямо в бухте, куда причаливают яхты и ловцы лобстеров.

Прогуливаясь по причалу, я увидел кучу старых, разноцветных ловушек для омаров. Я и раньше видел такие, но в этих было что-то примечательное.

Птицы вили в них гнезда.

Десятки воробьев носили веточки и травинки прямо на настоящую строительную площадку – в ловушки для омаров. Птицы, презрев всякие условности, использовали все, что только могли найти, для обустройства нового дома. Они благоустраивали уже готовую конструкцию, а не возводили гнезда с нуля.

Я задумался, что, если бы омара спросили, как ему такая идея, он бы с ужасом ответил: «Ни за что на свете». Для них ловушка равносильна смерти. Попасться в нее – последнее принятое в жизни решение. Вся их жизнь – бегство от клетки.

А для птиц клетка – просто находка. Открытая, полная воздуха, она была идеальным убежищем от котов. Ни один кот из тех, которых я встречал, не знает, как открывать эти ловушки. Из клетки получился прочный, удобный для взлета и приземления дом.

Что ловушка для омара, то дом для воробья.

Понимание этого, однако, для лобстера недостижимо.

В вашей жизни наверняка тоже есть парочка-другая таких омаров.

В любой конторе есть такая группа людей, ненавидящих сам процесс работы где-либо. Я тоже был таким ракообразным: постоянно все критикующим, близоруким на позитивные изменения, стремящимся к тому, чтобы всем на работе было так же плохо, как и мне. До сих пор со стыдом вспоминаю, как мы пригласили нового сотрудника на обед. Он, как это часто бывает с новичками, был полон энергии и ожиданий, а мы с моим коллегой выложили ему всю подноготную, стараясь убедить его, что его должность на самом деле ужасна. Мы постарались подрезать ему крылья.