– Да. Когда уже все уедут. И никаких осложнений…

Помолчали.

– Утром? – спросила Света.

– В десять утра построение, смотр, и по машинам на аэродром.

– Я тебя не увижу три месяца. Я ночей спать не буду. Я уже сейчас не нахожу себе места. Прости, что я так обратилась к Астапову.

– Света… – Игорь привлек ее к себе и поцеловал в губы. – Я тебя люблю.

– И я тебя люблю.

Они встали из-за стола и направились к выходу.

Дома уже все было собрано и упаковано в большую спортивную сумку и рюкзак. Зимние вещи были скручены и перевязаны парашютной стропой. Все это было свалено в прихожей и мешало ходить.

– Не унывай, – Игорь подмигнул Свете. – Всё, что не делается – всё к лучшему.

– Если бы… – грустно усмехнулась Света. – Я не хочу, что бы ты ехал в эту чертову Чечню!

Света сказала это раздельно, буквально по слогам. Сказала и почувствовала, как по щеке покатилась слеза.

Игорь вытер жене слезы, и хотел сказать что-нибудь ободряющее, но не нашелся и вместе со Светой сел на кровать.

– Я буду ждать тебя, – всхлипнула Света. – Я каждый день буду смотреть в окно на ворота части. Я… я люблю тебя, милый.

– Да не переживай ты так! Все будет хорошо. Ты меня слышишь? Все будет хорошо!

– Какое там! – отмахнулась Света. – Оттуда все возвращаются повернутыми… ты и сам это знаешь…

– Я же тебе сказал, что буду сидеть в госпитале, мне в атаки ходить не надо… и прекрати реветь! Ты что, маленькая совсем?

– Да, я маленькая. Я не хочу отпускать тебя…

– Прекрати. Слышишь, Света, прекрати! Ты у меня сейчас слезу выдавишь. И так тяжело на душе. Прекрати, я сказал! Будь сильной женщиной!

– Я не хочу быть сильной! Я хочу быть с тобой.

Игорь поцеловал жену в губы и почувствовал, как сам сейчас разрыдается от осознания предстоящей разлуки и возможных трагических перемен. Наивность любимой иногда его поражала. Но Света была любящей женщиной и очень сильно переживала за своего мужа. Она всеми возможными способами выражала свою любовь и нежелание отпускать мужа туда, где его запросто могли убить.

– Прости меня, Света.

– За что?

– Так, прости за все. Может, обидел когда…

– Ты так не говори! Слышишь? Ты не говори так, как будто умирать собрался. Я не хочу слышать от тебя такие речи! Ты вернешься живым и здоровым! Понял?

– Слушаюсь! – Игорь усмехнулся.

– Ты не смейся! Нашел время смеяться! Лучше подумай, как я тебя здесь ждать буду! Да я изведусь на нервы вся!!!

– Ну не переживай. Все будет хорошо! Ты меня слышишь? Все будет хорошо!

Игорь это уже говорил Свете весь вечер, но повторял снова и снова. А она делала вид, что не слышала это раньше и кивала, пытаясь поверить в это.

Утром началась отправка. Тяжело груженые «Уралы» стройным маршем двинулись на аэродром военно-транспортной авиации. Жёны, дети и близкие провожали убывающих только до ворот гарнизонного городка. «Прощание славянки», слезы, просьбы вернуться живыми и зычные голоса командиров. Суета длилась не долго. Света прижалась к мужу и плакала.

– Да не реви ты! – говорил Игорь, хотя и сам чувствовал, что вот-вот и сам расплачется от вида рыдающей жены.

Света вытирала слезы, но они снова и снова лились из красных, не выспавшихся глаз.

Колонна ушла, оставляя после себя только тишину, дорожную пыль и выхлоп двигателей.

Света повернулась и пошла в госпиталь.

Пустое хирургическое отделение встретило Свету неприветливо и хмуро. Не хватало самого главного, что всегда радовало Свету: любимого Игоря…

После обеда в госпиталь пришел Дима Лунин. Он поздоровался со Светой и указал на свою ногу:

– Сегодня опять подвернул, вот теперь наступать больно.