Лишь за пятнадцать дней до того, как Тит взял первую городскую стену, Шимон Бар-Гиора и Иоанн Гисхальский окончательно примирились друг с другом и выступили против римлян, забыв о братоубийственной войне. Но было уже поздно. В скором времени Иерусалим пал. Оба вождя попали в плен. Шимон Бар-Гиора был казнен в Риме после триумфа Тита. Иоанн Гисхальский пожизненно заключен в тюрьму. Время и обстоятельства его смерти неизвестны.

Храм был сожжен – как полагают, по приказанию Тита. Правда, Иосиф Флавий пытался обелить римского полководца, утверждая, что он всячески противился разрушению Храма. Но большинство историков считают, что это все-таки деяние Тита, полагавшего, что уничтожение святыни приведет наконец мятежных евреев к покорности.

Мудрецы утверждали, что Храм был разрушен из-за еврейской междоусобицы. Как видим, они правы. Ведь приказ Тита и его действия – всего лишь следствие того кровавого театра абсурда, который продолжался в Иерусалиме на протяжении всей войны.

Иерусалим римляне взяли, Храм сожгли. Йосеф бен-Маттитьяґу был освобожден от цепей торжествующим императором Веспасианом и стал римским писателем Иосифом Флавием – для того лишь, возможно, чтобы написать свою знаменитую «Иудейскую войну», поведавшую нам о трагедии, случившейся много веков назад.

И еще несколько слов – о разнице в судьбах уже Иосифа и мудреца Иоханана бен-Заккая. Они жили в одно время, судя по всему – были знакомы друг с другом. Они оба оказались свидетелями трагических событий 9 ава.

Под именем Иосифа Флавия первый стал широко известен нееврейскому миру как один из крупнейших историков своей эпохи. И по сей день его книги – «Иудейская война», «Иудейские древности», «Против Апиона: о древности иудейского народа» – считаются ценнейшим документом того времени.

До конца жизни – а прожил он очень долго – Иосиф Флавий пользовался благосклонностью императоров династии Флавиев, в том числе Тита, по чьему приказу был сожжен Храм, и Домициана, яростного гонителя всего еврейского. Противоречия его жизни и характера отразились и в его творчестве. С одной стороны, он стремился продемонстрировать римлянам древность и уникальность еврейской истории, показать возвышенный дух иудаизма, выступал против антисемитской идеологии некоторых тогдашних мыслителей – Апиона, Манефона, с другой – старался сблизить еврейское понимание мира с греко-римским и даже, как можно судить по некоторым намекам в его произведениях, пытался доказать мессианский характер царствования Флавиев. Много страниц в его книгах уделяется самооправданию и очернению борцов против римлян. Там же он всячески стремился затушевать зверства римских завоевателей. Отношение к нему со стороны евреев по сей день остается двойственным. Он сохранил для нас свидетельства героизма участников Иудейской войны – и в то же время остался примером перебежчика и предателя.

Йоханан бен-Заккай был учеником-преемником рабби Гиллеля. Он считался признанным авторитетом в толковании Закона, возглавлял суд Синедриона. С самого начала Иудейской войны он был ее противником – вот и первое отличие от Иосифа. Он предвидел трагедию, которой закончится это восстание. Он видел, что, наряду с возвышенным желанием освободить Святую Землю от чужого владычества, участников обуревали низменные страсти. Он с ужасом наблюдал за кровавой борьбой за власть, которую вели различные группы восставших в уже осажденном и обреченном Иерусалиме. Он был свидетелем того, как Храм был осквернен зелотами задолго до появления римлян.