Первые сутки похода дались трудно. Еще не приспособились к походу, к волокуше. Часто отдыхали и потирали натруженные руки. Хотя ребята привычны к таким переходам, но тяжесть агрегата давала знать – приходилось напрягаться - упираться ногами, перетаскивая волокушу через неровности поверхности.

- Хорошо, что есть такой путь! – вздыхал Данила, рассматривая свои уже кровью налившиеся мозоли на руках. – Что бы мы делали без Тима и его карты! Как говорил дед Василь, «что Бог не делает, все к лучшему».

Кто такой Бог ему было известно с детства. Религия не привилась в колонии, но имя Бога часто употребляли при каждом удобном случаи, и с ним черта, как противовес доброго и злого. Видели картинки и смеялись – уж больно уморительно выглядели как тот, так и другой. Старухи еще помнили молитвы, а уж молодежь даже и не интересовалась этими пережитками прошлого. У них были свои заморочки и свои понятия хорошего и дурного.

Второй день был уже лучше, потому что приспособились, а на третий сломалась-таки волокуша с генератором. Ребята перевалили груз на вторую и двинулись в путь, радуясь, что были сообразительными. Разломанную волокушу теперь тащили Тим и Светлана.

Им все трудней и трудней давалась дорога домой, хотя от первой она отличалась и ровной поверхностью и спокойствием. Птиц не было видно, тучи, хоть и были черными от влаги, но еще держались и лишь изредка, по ночам, слегка проливались на поверхность. Луж не было. Пока сухая земля впитывала всё, без остатка. Но ветер уже был резкий и холодный. Длинные куртки спасали ребят от переохлаждений по ночам, а днем им было так жарко идти, что покрывались липким потом. Приходилось чаще останавливаться и отдыхать.

Четвертый день и за ним пятый дались слишком трудно. Уже накрапывал мелкий дождик и днем, . правда, не часто. Куртки спасали от дождя, только руки уставали и ноги мокли. А так они даже радовались, что этот путь не так каменист, как предполагали. Ям было мало и поэтому почти не спотыкались. Волокуша была в целости и катить её было можно.

Вскоре показались отроги родных гор. Настроение улучшилось. Ребята повеселели. К тому же выглянуло солнце из-за тучки, будто приветствуя. Кроме того, со стены их заметили и несколько человек направились к ним. Это были ребята и девчонки среднего поколения колонистов. Подхватив волокушу, с криками радости, они прошли воротами и остановились на площадке перед входом в замок, куда уже стекались жители и где стоял старший, уперев руки в боки и посматривая строгим взглядом на шумевшую волнующуюся толпу. Вперед вышли родители Данилы и Тима. Мать, кинулась к младшему, обняв его голову и прижав к своей груди, отец, с улыбкой, хлопнул рукой по плечу Данилу. Родители Виктора тоже обнимали и целовали его, а Светлану никто не встречал. Она растеряно оглядывалась, выискивая мать, но не находила. К ней протиснулась одна из ровесниц и что-то сказала той. Света тот час бросилась в замок и взбежав в свою комнату, кинулась к лежавшей на топчане, матери.

- Прости, не выполнила свое обещание, не принесла медкапсулу, - прижалась она к иссохшей руке женщины.

- Ты выполнила обещание, - еле прошептала мать. - Ты вернулась! Теперь я могу спокойно умереть.

Она прикрыла лаза и вздохнула облегченно.

Уже вечером, когда созвали сход и попросили ребят рассказать о своем путешествии, Света пришла и села сбоку от прохода. Она рассчитывала, что посидит немного и потом незаметно уйдет к матери. Та была совсем плоха. Света сделала ей магическое вливание, снимающее боль и успокаивающее, но сердце тревожилось, будто предрекало скорую смерть единственного родного человека. Поэтому настроение что-либо рассказывать, выступая перед всеми, у неё не было и она отпросилась у Данилы, сославшись на усталость и на состояние матери. Но пришла на начало. Все же было интересно послушать, о чем будут говорить её товарищи по походу.