– Ладно, Аврора, как знаешь, – легко уступил на этот раз Максим и пошел к двери. – До завтра!

Я посмотрела ему в спину, недоумевая, какой придурок посоветовал носить такое длинное пальто. С его-то росточком… да уж. После Риэра и остальных зверских громил мужчины среднего роста кажутся… ну, прямо скажем, мелковатыми, а ведь когда-то как запала-то я на Максимку, как запала! О-о-о, сколько в подушку рыдала! Дура, вот как есть дура! Прям захотелось себе прежней врезать хорошенько, но, однако же, любой опыт полезен, и спасибо Максимке за науку и запущенный процесс наращивания брони на сердце и прочих чувствительных местах. Ведь как пригодилось!

Пронаблюдав из окошка, как белоснежная и сверкающая, очень низкая иномарка нового шефа покинула территорию, я тоже быстренько собрала сумку и, прихватив куртку, поскакала вниз по лестнице. На обратной дороге еще немного потренировалась в умении определять эмоции окружающих, руководствуясь запаховыми сигналами, и никаких оборотней ни в самой маршрутке, ни на улице мне не попалось. Настроение резко поднялось. Может, они не ездят на общественном транспорте? И район у меня, наверное, удачный, им совсем не приглянувшийся? Ага, и поэтому один из них едва не сожрал меня на помойке прямо около дома. Было уже давно темно, и до своего крыльца я неслась практически бегом. Но едва влетела в подъезд, как тут же замерла и в голове заморгала красная тревожная лампочка. Здесь был кто-то. Кто-то незнакомый и совсем не человек. От моего хорошего настроения и уверенности в своих силах и способностях к автономному выживанию тут же остался один пшик, и я, нервно сглатывая и потея, так и топталась на нижней площадке, гадая, не стоит ли мне просто развернуться и удрать. Ну и куда я побегу? Вокруг что, сплошь мои друзья, бескорыстно желающие раскрыть для меня объятия и двери своих домов? Вот чего я трясусь? Риэр сказал, если что, тыкать всем в зубы, что он мой альфа. И я так понимаю, что он довольно-таки крутая крыша. Ну не из худших, вроде как. Вон остальные альфы как бы ни скалились, но явно никто один на один с ним бы не вышел, уж это я нутром почуяла. И еще, Риэр хоть и засранец, но не брехливый и… Господи, я сейчас еще немного тут помнусь, и он стремительно начнет обрастать неоспоримыми достоинствами в моих глазах! Да какого черта вообще! Я иду домой! Дав хорошего пинка своему страху, я нарочно громко затопала по лестнице. Авось тот, кто там затаился, испугается моей слоновой поступи, подумает, что я опасна и агрессивна, и слиняет с дороги. Но, видимо, я была не слишком убедительна в роли кого-то большого и страшного, умеющего громко топать, так как у моей двери со скучающим видом стоял какой-то парнишка, с лихо закрученным чубом, закрывавшим пол-лица, в драных джинсах с висевшей до колен мотней по моде, и копался в своем навороченном телефоне. Длинный, как шпала, и только с намеком пока на будущее мускулистое сложение, рыжий и неимоверно конопатый. Сколько ему? Лет пятнадцать от силы. Ну и что эта малолетняя оборотневская шпана делала под моей дверью?

– Я уж думал, ты до завтра там внизу менжеваться будешь, – абсолютно без всякого почтения к старшим в моем лице заявил он, не утрудившись никаким «здрасти».

– Тебе чего тут надо, ребенок? – тоже решила я обойтись без напрасной вежливости.

– Я посыльный… хм-м… тетенька! – мотнул он чубом и явно демонстративно не просто осмотрел меня с головы до ног – прямо облапал взглядом и искривил свои красивые губешки, что, очевидно, должно было убедить меня в том, что не такой уж он и ребенок. Но где-то на уровне моей груди его безупречный план дал сбой, по щекам и даже по шее разлился румянец, и остро запахло смущением. Видимо, разозлившись на себя и на меня, парень фыркнул как обиженный еж, одновременно торопливо доставая из-за пазухи большой конверт из желто-коричневой плотной бумаги.