Сима, пустив скупую слезу и подперев рукой подбородок, жалобно запела:

- Виновата ли я, Виновата ли я,

Виновата ли я, что пою?!

Виновата ли я, что Кощей молодой

Не позвал нас на завтрак с собой?

Он красивый такой, он такой молодой.

Я за космы рукой его хвать!

Резко сперло в зобу, ничего не пойму.

Ох, едрить твою душеньку-мать!

- Эк тебя проняло-то, подруга. - шокировано глядя на Симу, протянула Любаша. - Как могильной плитой придавило.

- Типун тебе на язык! - сплюнула три раза и тут же перекрестилась полусонная женщина.

- Хоть типун, хоть не типун, а факт остается фактом - ты, мил моя, втюхалась в Кощея. - резюмировала Люба.

На что Сима лишь удрученно вздохнула, снова прикладываясь к кружке.

Сделав пару глотков, она обратилась к подруге:

- У меня нет ни шанса. Он ведь такой... такой... А я... - И на глазах женщины выступили слезы. - Мне никогда не везло на мужиков. То умный, но страшный, то красивый, но тупой. А тут страшно красивый, и не понятно, то ли шибко умный, то ли совсем с головой не дружен. Вот, Любань, я уже восьмой десяток разменяла, а выгляжу лишь лет на тридцать, хотя и в свой тридцатник такой красоткой сроду не была. Думаешь, у Кощея мало невест побывало? Очень в этом сомневаюсь. А ведь он так и не женился. Почему? А потому, что характер скверный. Но ничего-о-о, я этого самодура и тирана еще перевоспитаю! Он у меня по струнке ходить будет!

- Да-а, - протянула Люба, озадаченно почесывая макушку. - Пить тебе, моя дорогая, совсем нельзя, даже квас. Уже вон, бредить начала.

- Это не бред! - икнула Сима, назидательно поднимая палец вверх. - Это план по захвату Кощея и его царства!

Женщина, снова икнув, уронила голову на руку и тут же уснула.

- Баба Люба, давай, давай, давай.

Баба Люба давай, давай, давай!

Слова этой незамысловатой, но до боли знакомой песни, ворвались в сознание еще не проснувшейся Симы. Не открывая глаз, женщина облегченно выдохнула, подумав, что ей все это только приснилось.

Однако, грохот упавшей сковороды быстро выдернул ее из столь сладких размышлений, возвращая в беспощадную реальность. У плиты копошилась молодая подруга, напевая свою любимую песню и слегка пританцовывая.

- Бли-и-ин, - разочаровано протянула Сима.

- Да на полу теперь блин, я сковороду уронила! Теперь заново жарить придется. - пробурчала Люба, ставая на плиту новую утварь, а грязную закидывая в кадку для уже использованной посуды.

- Любаш, - печально выдохнула Сима, глядя на подругу, - как думаешь, дома нас уже хватились?

Подруга резко замерла на месте, все ее хорошее настроение тут же улетучилось.

- Не думаю, Фимочка. Там - мы одинокие, никому не нужные старушки. Ни с кем, акромя друг друга, не общались. Если нас и хватятся с тобой, то еще нескоро. Что хорошего мы сделали для соседей? - Люба осуждающе

покачала головой. - Только и знали, что сплетничали да ругали всех подряд. Нет, подруга, никто нас пока не хватится.

Сима удрученно кивнула, соглашаясь с помолодевшей подругой.

- А ведь и верно. Мы ж с тобой, ничего не добившись в жизни, только яд  на других выплескивали. Слушай! - приободрилась женщина. - А ведь мы неспроста сюда попали!

Любаша вопросительно приподняла брови.

- Ну что тут непонятного? - всплеснула руками Фима, вскакивая из-за стола. -  Да нам же дан второй шанс! Мы можем все исправить - и мужей найти, и деток родить, чтобы было кому нас в старости любить да стакан воды подать.

Люба уставилась на подругу, как на умалишенную.

- Ты что, совсем сдурела, ты вспомни сколько нам лет!

- Сама сдурела. В зеркало-то глянь - мы же теперь молодые да красивые! Нам мужа найти, как в лужу плюнуть!