Открываю кабинку душа и, взяв наугад полотенце, начинаю вытираться. И только открыв глаза, понимаю, что это не мое. Улыбаюсь сам себе, вытираюсь им и бросаю мокрое полотенце на корзину с грязным бельем. Беру своё, сухое, и, оборачиваю вокруг бедер. Дьявол. Снова замечаю ее вещи на полке и срываюсь. Сгребаю все ее барахло и выкидываю в мусорку. Если ей надо, пусть хранит у себя в комнате. Подхожу к лестнице и останавливаюсь. Что-то подталкивает сейчас подняться наверх и поставить ее на место. Но не делаю этого. Не иду на поводу эмоций. Лучше утром.

Спускаюсь на пару ступеней и слышу шум наверху. Кто-то выходит и тихо спускается по лестнице. Шаги неуверенные. И это ни отец, и ни Лесли. Это она. Кривлюсь в зловещей улыбке и, развернувшись, поднимаюсь на пару ступеней назад. Становлюсь в тень, чтобы не заметила меня.

Сегодня хочу последить за ней и узнать, что скрывает. Почему вчера пряталась? На улице ночь, в доме темно, но очертания видны в уличном освещении. Проходит мимо меня и направляется в ванну. Спокойно открывает дверь, включает свет и замирает. Вероятно, заметила, что ее вещей там теперь нет. Не могу не доставить себе удовольствие поиздеваться и поставить на место, раз уж попалась мне на пути. Тихо ступаю по паркету и проникаю в приоткрытую дверь. Как и думал, стоит с озадаченным видом и смотрит на полку. Прикрываю за собой дверь и защелкиваю на замок.

Дергается и ахает от неожиданности. Делаю несколько быстрых шагов и сокращаю расстояние между нами.

- Что твои вещи делают в моей ванной? - произношу, отделяя слова друг от друга, и приближаюсь нависая. Улавливаю, как часто дышит от неожиданности.

- Лесли, сказала, что я могу принимать душ там, - оправдывается. По правде только пытается. Потому что говорит неуверенно.

- Нет, не можешь. Иди к Лесли и принимай душ с ней. Она тут не хозяйка устанавливать правила, - отрезвляю словами глядя в глаза. Одним взглядом показываю, кто здесь устанавливает правила.

- Где мои вещи? - вскидывает подбородок, делая вид, что ее это не задело. Только частое дыхание говорит об обратном. Волнуется, когда я рядом. Тем более в таком виде.

- Там, где и должны быть. В мусорке, - киваю в сторону.

- Придурок, - дерзит в ответ. Сжимаю губы и иду на нее. Девушка отступает, пока не упирается в стену.

- Что ты сказала? - упираюсь руками в прохладный кафель, возле ее головы. Прижимая телом, чтобы не могла и шага сделать. Позвать на помощь. Убежать. Главное, чтобы начала путаться в мыслях. - Ты тут прислуга. Никто. Поэтому будь незаметна. И вещички свои храни у себя.

- У меня всего-то шампунь и зубная щетка.

- Хочешь сказать, что прокладки и тампоны в шкафчике это моё? - опускает глаза и краснеет. - Надеюсь всё понятно? Тебе же нужна эта работа. - Кивает в ответ.

- Не ты нанимал меня на работу, ни тебе увольнять, - решается поднять глаза и ответить.

- Не мне увольнять? - Смеюсь ей в лицо. - Девочка, ты что-то перепутала, но я тебе покажу, что к чему. Ты сама захочешь отсюда сбежать и уволиться.

- И что ты такого сделаешь? - смелее смотрит в глаза, пытаясь противостоять. Но уже показала свою слабость прошлой ночью.

Вижу решительность, но чувствую, что это показательное. Стоит нащупать тонкое место, и оно порвется. Наклоняюсь к ней. Совсем близко. Застываю в паре сантиметров от нее. Приоткрываю губы, она следом неосознанно делает тоже самое. Часто дышит, вспоминая ночь. Знаю, что хочет еще. Получить, возможно, второй раз в жизни настоящий поцелуй.

- Сделаю твою жизнь в этом доме невыносимой, - шепчу и, оттолкнувшись от стенки, иду в сторону двери. Оборачиваюсь в дверях, открывая замок. Вижу, как наворачиваются слёзы в беспомощных глазах, и оставляю одну, чтобы не видеть этого и не разрешить ей вызвать во мне жалость.