Ведя Ворона в поводу, Максим подошел к Новицкому, поправлявшему седло коня.

– Господин ротмистр, разрешите обратиться? – Он для себя решил, что к Новицкому, Невзорову и Костромину будет обращаться «господин», а не «товарищ» или «ваше благородие». Так проще для них и для него. – Разрешите в крепость съездить, отца поискать. Мало ли что. Переживаю.

Новицкий, повернувшись к Максиму, оглядел его сверху вниз и произнес:

– Хорошо. Но один вы не поедете. Осадчий! – Ротмистр окликнул находившегося неподалеку бородатого казака-характерника. – Сопроводите юнкера Антоненко в крепость. Поможете ему найти отца. Но сначала – в лазарет. Пусть его ногу врач посмотрит. Идите.

Только сейчас Максим заметил, что его левая штанина разорвана и в крови. Кровь запеклась и одежда прилипла к бедру. Он еще не до конца вышел из стрессовой ситуации боя, поэтому сильной боли не испытывал.

– Что, казаче, зацепила тебя вражья пика? – подошел, улыбаясь, Осадчий. – Пошли в лазарет, там тебя доктор та его сестрицы зараз вылечат!

Баюлис, осмотрев ногу, только усмехнулся.

– С боевым крещением, Максим! Это не рана. Так, мелочь. Шкурку содрало да тканей немного вырвало. Кость цела, а мясо нарастет. Я почистил, сейчас медсестра придет и перевяжет. До свадьбы заживет!

Обернувшись к палатке, Янис Людвигович крикнул:

– Варя! Перевяжи бойца. Легкое у него. Левое бедро.

Выглянув наружу, Варя посмотрела, кого надо перевязать, и вернулась назад. До ушей Макса донесся ее приглушенный голос:

– Оксанка! Там твоего… Раненым привезли…

– Что?! Максим?! Где он?

Из палатки выскочила взволнованная и раскрасневшаяся Оксана. Зажав в руке бинт и флакончик йода, она тревожно начала искать глазами Максима среди расположившихся невдалеке бойцов и воинов-уаминка.

– Не нас ли ищешь, красавица? – весело позвал девушку Осадчий.

Увидев Макса, сидящего на большом камне с распоротой окровавленной штаниной, Оксана кинулась к нему.

– Максимушка! Родненький! Живой!

Девушка, подбежав, обняла голову парня и прижала ее к своей груди. Затем поцеловала его в лоб, щеки и губы. Макс, не ожидавший такого проявления чувств, немного опешил и даже покраснел, смущенно оглядываясь по сторонам. Но окружавшие их бойцы не смеялись, а только улыбались, по-хорошему завидуя своему товарищу. Каждый мечтал, что вот так будет встречать его любимая жена или невеста.

Успокоившись, Оксана немного отстранилась и посмотрела на раненую ногу:

– Как нога? Что Янис Людвигович сказал?

– Сказал, что до свадьбы заживет! – вместо Макса, улыбаясь, доложил Осадчий. – Так что давай, сестрица, перевязывай своего жениха, чтобы быстрей зажило, а то нам с хлопцами на свадебке дюже погулять охота!

– Рановато нам еще свадьбу играть! – весело ответила Оксана. – Приданое еще не собрано!

– Так в чем же дело? – сделал удивленный вид казак. – Сейчас местных перетрясем – и все будет! Ты только соглашайся: смотри, какой казак у нас лихой!

– А пусть он сам сначала попросит, без таких сватов, как вы! – рассмеялась девушка. – А то перевязывать не буду!

Сидевшие рядом бойцы, смеясь, стали подбадривать Максима шуточными криками:

– Давай, Максим! А то сами свататься начнем! Смотри, опоздаешь! Таких красавиц мало, быстро женихи сыщутся!

Максим, не ожидая такого поворота событий, – в его время такие дела быстро не решались, да и не умел он делать предложений подобного рода девушкам, – еще больше покраснел и засмущался.

– Не робей, казак! Шашкой нехристей сек, а перед зазнобой занемог! – подбадривал его Осадчий. – Люба дивчина? Так чего ж ты смутился? Бери, а то другие перехватят!