Поэтому, чтобы не допустить просчёта и тем более случайности, «аналитиков», кроме своей специфической работы, обучали всему, что умел каждый из членов группы. А основных «специальностей» там было несколько: «наружка» (наружное наблюдение), «ликвидатор», «технарь» (обеспечивающий работу спецтехники). Учили так, чтобы каждый из членов группы при необходимости мог подменить товарища. Но больше всех и доскональней гоняли «аналитиков». Это были в своём роде универсалы. Сэнсэй добросовестно тянул эту бурлацкую лямку вожака.

И то, что его группа до сих пор осталась в целости и сохранности, по сей день не рассекреченная, говорило само за себя. Сэнсэй, как никто другой, ценил жизни своих товарищей и поэтому всегда стремился опережать противника на один ход вперёд. Сэнсэй старался не прибегать к помощи группы без особой надобности. И ребята, понимая это, платили ему своим доверием и такой же профессиональной, отлично слаженной работой. Наверное, в этом гармоничном сочетании группы, действующей, словно единый организм, и заключался успех проведённых ими операций.

Сегодняшнее задание было особенным. Поэтому по приезду домой Сэнсэй сделал кодовый звонок своему человеку, возглавлявшему группу наружного наблюдения. Это была особая личность в группе Сэнсэя – его страховка, глаза и уши, от которых зависело добрых пятьдесят процентов успеха операции. Его прозвище было Филёр. Причём это было не просто прозвище, а почётное звание, присвоенное ему наставником по спецподготовке, который сам некогда учился у настоящего филёра царской охранки. Учитель с гордостью рассказывал: «В царской России филёром называли высокопрофессионального разведчика. Содержание такого офицера обходилось государству в два раза дороже, чем обычного. Почему? Да потому, что филёры были поставщиками ценной информации. А в любой игре выигрывает тот, кто владеет большей информацией о противнике. Филёры – необычные люди, обладающие всеми качествами индивидуального разведчика. Это сейчас разведке легче, потому что у неё на вооружении спецтехника. А раньше этого всего не было. И разведчики общались с помощью особой мимики и жестов, которые, с одной стороны, были естественны для окружающих, а с другой – являлись целым потоком информации для своих. Эти люди совмещали в себе гениальность актёра, психолога и аналитика. Поэтому весь преступный мир боялся не тех, кто ходил в погонах, а тех, кто являлся для них инкогнито».

На «Острове» обучали наружному наблюдению необычно, сочетая старые методы с новыми. Поэтому звания Филёра из всего потока удостоились единицы, те, кто смог успешно освоить этот многогранный, психологически сложный, напряжённый труд. И усилия отличников не были напрасны. Как показала практика, именно группы с Филёрами выживали и чаще других выходили из операций «сухими». Поэтому Сэнсэй был спокоен за добросовестную работу своего Филёра. Это давало возможность уделить больше внимания непосредственной разработке тактики действий.

Итак, для начала необходимо было создать базу, то есть фирму, от которой поползли бы дочерние предприятия. Деньги на это предприятие у Сэнсэя были. Как вертебролог он имел неплохие доходы в собственном медицинском центре по заболеваниям опорно-двигательного аппарата. Благо в своё время получил соответствующие практические навыки в Конторе, когда проходил медицинский курс. Естественно, этот курс, содержащий все лучшие и наиболее эффективные знания военной медицины, ни в какое сравнение не шёл с теоретическими знаниями мединститута. К тому же природные способности Сэнсэя по безошибочной диагностике заболеваний сделали своё дело – прославили его как специалиста-костоправа далеко за пределами данной области. И это даже в какой-то степени оказалось хорошей подоплёкой для сегодняшнего задания, так как его пациентами были разные люди. Ведь болезнь не выбирает человека по социальному статусу. Она без стука может войти в дом к любому. Поэтому к костоправу шли со своей болью как бедные, так и богатые, как бандиты, так и опера, как депутаты, так и домохозяйки. И оголяя перед врачом свою наболевшую спину, все становились в какой-то степени равными – просто людьми со своим горем. Сэнсэй никому не отказывал в помощи. Он вёл приём до последнего пациента, даже если это выходило за рамки рабочего времени.