Лада подхватила Тину, еле держащуюся на роликах, проводила взглядом симпатичного парня, ставшего сердитым и злым после общения с подругой.

– О чём вы говорили? И почему он назвал тебя ненормальной?

Тина чувствовала себя опустошённой и несчастной.

– Посоветовал заняться чем-то другим, на роликах я никогда не научусь ездить, – соврала она.

– Вот же гад! Не слушай его. Научишься.

– Он прав. У меня нет чувства равновесия. Помоги мне добраться до скамейки.

Тина сняла ботинки с роликами, надела туфли лодочки, которые в пакете носила Лада.

– Ты слишком быстро сдалась, – возмутилась та. – Давай завтра попробуем ещё.

– Нет настроения, да и желания тоже.

– Что же, мне одной на роликах кататься?

– Извини. Лад, ты случайно не знаешь этого парня?

Лада округлила глаза.

– Ну, ты даёшь! Вот что значит, не интересоваться мужским полом. Это Иван Ковалёв, он и его друг Степан Ивлев промышленные альпинисты, Всё, что нужно в городе делать на высоте, выполняют они. Ивлев и Ковалёв кумиры наших пацанов.

– Понятно.

– Но вот ехидничать насчёт твоего неумения кататься на роликах Ивану не стоило. Я была о нём лучшего мнения.

Тина перевела разговор на другую тему. На следующий день узнав, где найти Ковалёва, втайне от подруги отправилась к нему домой. Она надеялась убедить его, побыть дома весь критический период до исчезновения маски смерти. Сначала Иван не хотел её слушать и указал на дверь. Тина умоляла поверить ей, взять больничный на неделю. Он пообещал, лишь бы отвязаться от назойливой девушки. Будто в подтверждение её словам, на следующее утро Иван проснулся с высокой температурой, пришлось на самом деле взять больничный. Через три дня ему стало немного лучше. Степан уговорил помочь в выполнении заказа: установить электротехническое оборудование на высотном здании. Иван сорвался с крыши тринадцатого этажа, оборвался сто раз проверенный страховочный трос.

Тина узнала о гибели Ковалёва от одноклассников. Сказавшись больной, отпросилась с уроков домой, не в силах справиться с охватившей её апатией и тяжёлым чувством безысходности. Тина смогла придти в себя лишь на третий день. Лада приходила к подруге после занятий, отвлекала от тяжёлых мыслей разговорами, весёлой болтовней и шутками.

После этого случая Тина старалась не задерживать взгляд на лицах людей, научилась смотреть сквозь них. Она не знала, что судьба скоро подкинет новое испытание.

В тот день Тина пришла к подруге подготовиться к контрольной по алгебре, дверь открыл отец Лады. Улыбаясь, он сообщил:

– Ладка ждёт тебя, уже дважды чайник грела, сначала хочет угостить пирожными собственного приготовления, с утра пекла. Где-то новый рецепт раздобыла.

Тина окаменела: на лице Олега Григорьевича явственно проявился лик смерти.

Заметив странный взгляд девочки, отец Лады забеспокоился: Тина явно чего-то сильно испугалась.

– Тебя обидели? Или что-то случилось?

– Нет, – Тина с трудом вытолкнула слова из пересохшего горла. Отступила за порог. – Голова сильно заболела. Передайте Ладе, я сегодня не буду заниматься. – И помчалась по ступенькам вниз.

Она кружила по осенним улицам, словно сухой лист, гонимый неприветливым холодным ветром, пока не продрогла. Решившись, поднялась в квартиру Стахий, на этот раз дверь открыла Лада.

– Прошла голова?

– Да. Угостишь пирожными?

Лада провела подругу на кухню, с гордостью водрузила на стол тарелку с кривобокими заварными пирожными. Тина пила чай, не чувствуя вкуса.

– А где родители?

– В кино отправились.

– Лад, уговори отца сходить к врачу.

Лада вытаращила глаза.