Другое дело, что «перебежчик», нарисовавшийся к полуночи 21 июня, действительно не мог никаким образом повлиять на принятие решений Жуковыми или Сталиным – на приведение всех войск, ВВС, ПВО и флотов в полную боевую готовность. Потому что об этом конкретном «фельдфебеле» в Москве могли узнать действительно не ранее 3 часов утра, а в это время в том же ЗапОВО уже и «красные» пакеты вскрывали по команде Москвы. А вот о «перебежчике Федюнинского» от 18 июня реально могли сообщить Жукову, который был хорошо знаком с Федюнинским еще с Монголии, который и расписал про этого «фельдфебеля» в своих «Воспоминаниях и размышлениях», изменив «дату» с этим перебежчиком с 18-го на 21-е.

Нет упоминаний о перебежчиках в последние дни перед 22 июня в документах НКО и ГШ, которые видел Солонин в ЦАМО? Так мало ли чего он НЕ ВИДЕЛ… Например, когда немцы начали снимать проволоку на границе, то это немедленно сообщалось в НКО и ГШ, и вплоть до МИДа (НКИДа) доводилось и на это вполне есть документы…

Солонин:

«Загадка под номером один

Тут уж в пору задать совершенно крамольный вопрос: «А директива номер один была?». Та самая, принятия которой «договорились во что бы то ни стало добиться» Тимошенко и Жуков? Вот директива – была. Причем именно того содержания, которое и приведено в любом учебнике. («В течение 22–23 июня 1941 г. возможно внезапное нападение немцев. Задача наших войск не поддаваться ни на какие провокационные действия, могущие вызвать крупные осложнения. Одновременно войскам округов быть в полной боевой готовности…»)

Соответствующее архивное дело рассекретили в мае 2002 года, и теперь, ознакомившись с рукописным оригиналом (написан рукой Жукова на трех страницах), мы можем увидеть и оценить исправления, которые были внесены в исходный вариант. В частности, из текста был удален целый абзац: «В случае каких-либо провокаций со стороны немцев или их союзников ни на какие провокации не поддаваться, приняв все меры к немедленному урегулированию недоразумений мирным путем». Из фразы «все части, расположенные в лагерях, привести в боевую готовность» вычеркнуты слова «расположенные в лагерях». Из фразы «войска держать рассредоточено, замаскировано и зарывшись в землю» вычеркнуты слова «зарывшись в землю». Складывается впечатление, что первоначальный вариант директивы был еще более «миролюбивым» и двусмысленным (то ли воевать, то ли регулировать недоразумения)».

И тут Солонин «опоздал». Черновик «Директивы № 1», а точнее она не имеет номера и правильнее ее называть, конечно же – «Директива б/н» от 22.00 21 июня 1941 года, появился в интернете на форуме «миллитера», о котором Солонин прекрасно знает, еще в декабре 2009 года! И первым его, в переписанном виде выложил в сети некто «Сергей ст.» (исследователь С.Л. Чекунов). Данную директиву правильнее называть именно «б/н» еще и потому что на самом деле существует и «Директива № 1», которую отправили в приграничные округа буквально сразу же вслед за «Директивой б/н» – около 2.30 ночи на 22 июня, устно.

То есть директива «б/н» от 22.20 21 июня – это последняя директива мирного времени – и она о приведении-переводе в полную б.г. всех войск, ВВС, ПВО в приграничных округах и флотов, которые перед этим приводились в повышенную боевую готовность. И к вечеру 21 июня все войска, ВВС, ПВО приграничных округов и флота по директивам НКО и ГШ реально должны были находиться в повышенной боевой готовности, а приграничные дивизии ДОЛЖНЫ были находиться не в «спящих казармах» в местах постоянной дислокации, а с 18 июня – в районах своей обороны по Планам прикрытия. И из б.г. повышенной войскам перейти в полную б.г. – не составляло бы труда и потребовало бы считаные «минуты» («часы»). Это директива о приведении-переводе в полную б.г. – в связи с возможным нападением Германии на СССР.