Автоматический диван там уже был свернут, а на столе парили две порции чего-то там в сливочном соусе.

Название очень длинное – Чейн не запомнил, потому что в который раз за сутки был удивлен.

Пока он ел, Эмма без остановки тараторила, рассказывая о возможностях нового мейдера. И – да, старый тоже был в подвале.

Она перечисляла типы блюд, которые мог приготовить чудо-прибор и Чейну оставалось только кивать и счастливо улыбаться, хотя вторая порция в него уже едва влезла, ведь по спортивной традиции он ел не много, чтобы не вылезти из своей весовой категории.

Закончив завтрак, он поблагодарил Эмму и уже собрался убегать, когда она спросила его:

– А что насчет «мистера Дика»?

– А что насчет него? – не понял Чейн, останавливаясь у выходной двери.

– Его можно убирать?

– Да я сам приду и…

– Эдди, если ты уже решил, то все сделают специально обученные люди, которым тоже нужно кормиться. Обещаю, они сделают это со всем уважением к твоему заслуженному другу.

– Ну, да, хорошо. А почему бы и нет? Пусть сделают, Эмма, а «Триаду»…

– Новый тренажер поставят на то же место и строго согласно инструкции.

Чейн улыбнулся и развел руками. Эмма снимала с него тяжелый груз сомнений.

С чувством необычайной легкости и даже радости, он спустился по лестнице и только сейчас заметил новую дверь в подвал – красивую и солидную.

Теперь, видимо, следовало раздать ключи от подвала всем жителям дома. Хотя – нет, ключ будет только у миссис Брукс. Она староста дома и у нее не забалуешь.

С этими мыслями он вышел из подъезда и полной грудью вдохнул утренний воздух. А потом, даже с некоторой симпатией посмотрел на машину сопровождения. Все же, они беспокоились о безопасности Эммы, которая оказалось не такой уж плохой девчонкой.

В таком настроении он добрался до работы, где все происходило обычно. Гифсон бурчал и всего опасался, рабочие при любой возможности начинали бить баклуши, а их бригадир, то и дело говорил по диспикеру со своей женой.

Что-то они там все никак не могли утрясти.

Новых скандалов с фон Дитлицем не было, хотя колонны по-прежнему работали на семьдесят пять процентов нагрузки.

На тридцатом этаже поменяли регуляторы теплопередачи – сразу в трех офисах. Перед обедом поспорили с электрослужбой – кто первым должен поднимать пол на тридцать девятом этаже для устранения, каждый своей аварии.

В результате все решил жребий и панели пришлось снимать электрикам. Однако Чейн договорился, что его ребята, так уж и быть, будут их закрывать.

Он знал, что лучше коллег-эксплуатационщиков ни в чем не притеснять и тогда в трудную минуту они всегда могли помочь физически – подкинув дефицитный ресурс или политически – соврав, если надо, начальству и прикрыв коллег.

Гифсон таких неформальных отношений не приветствовал, однако Чейн его не слушал.

После того, как Чейн смирился с тем фактом, что Эмма, по совокупности заслуг, задержится у него на неопределенное время, он ожидал какого-то неудобства от совместного проживания – как не крути, у него не хоромы. Однако все оказалось проще.

Утром она готовила ему завтрак и снова падала спать, а когда он возвращался с работы ее еще не было, как и машины сопровождения.

Возвращалась Эмма поздно, когда Чейн уже собирался спать или даже уже спал и она кралась мимо него в темноте на кухню, как правило не совсем трезвая, ударяясь обо все выпирающие части мебели.

Один раз, натолкнувшись на большую кровать Чейна, она свалилась на нее и уже не смогла встать. Ему пришлось положить ее ровнее, снять с нее сапоги, куртку и накрыть пледом. Но утром ее на кровати уже не было – убралась к себе на кухню.