Убийца около минуты смотрел на меня молча. А затем все же ответил:

– Палачами становятся те, кто в детстве пережил клиническую смерть, Малек. Те, кто был по ту сторону. У них… у нас… остается способность управлять тенями. Это наш Талант. А тени – часть Безмирья. Поэтому мы чувствуем некромантию на уровне интуиции. Она ощущается нами в воздухе как определенный запах. В доках, когда был на складе, я понял, что ряжом находится кто-то, связанный с некромантией. До взрослого возраста ни один некромант не дожил бы. Это невозможно в нынешних реалиях. Но и насчет ребенка тоже имелись вопросы. Я проверил помещение через Тени и увидел паренька, лет тринадцати, спрятавшегося под полом. Тебе повезло, Малёк. Если бы не твоя особенность, ты был бы мертв еще той ночью. Я не оставляю свидетелей. Но твоя загадочная персона меня заинтересовала. Я наблюдал за тобой все следующие дни. Либо сам, либо через Тени. Твоя сила, твоя связь с этим… некромантом… Для меня это было как огромная афиша написанная яркими буквами. Мне стало любопытно, кто же ты такой, Малёк. Откуда в тебе столь опасные возможности. Ты ведь явно никак не мог с ними родиться, иначе не прожил бы и года. Всем младенцам делают специальный анализ на определение задатков различной Силы. Так что… Мне просто было любопытно. Вот такая вот история. Ты жив только благодаря моему любопытству.

Палач замолчал, снова отвернувшись к Лоре. Видимо, решил, что такого количества объяснений достаточно.

Я провалился в тяжелый, беспокойный сон, сидя прямо на ящике. Так и не добрался до топчана. Честно говоря, даже не понял, что это – реакция организма на пережитое или на улице наступила ночь. В убежище Палача время совершенно не ощущалось. Тут – день, ночь – вообще никакой разницы.

Разбудил меня убийца, легко коснувшись плеча. Я резко вскочил, но тут же со стоном рухнул обратно. Тело затекло, руки и ноги отказывались работать нормально. Все отказывалось работать нормально. Видимо, в крайне неудобной позе я продрых несколько часов.

В нашем новом убежище было по-прежнему темно, лишь масляная лампа отбрасывала тусклый свет на мрачные стены.

– Утро, – коротко сказал Палач. Затем, подумав пару секунд, снизошел до пояснений. – Я схожу на разведку. Вы оставайтесь здесь. Постарайся за это время не вляпаться в очередную историю, пацан. Очень не хотелось бы снова вытаскивать твою тощую задницу. Я так-то не герой. У меня, вообще-то, совершенно другая роль.

– Погоди… – Окликнул я его уже перед выходом из убежища. – Как хоть обращаться к тебе? Я знаю, у вас нет имен. Ну… Из-за работы. Просто… Как-то глупо называть тебя Палач. Или «эй, ты».

– Почему же глупо. – Убийца усмехнулся. Он больше не прятал лицо в капюшоне и я мог видеть его мимику. – Не глупо. Опасно. После первого же «эй, ты», боюсь у тебя уже вряд ли получится что-то сказать. Сложно разговаривать с отрезанным языком. Для тебя сделаю исключение. Можешь звать меня Рик. Это старое прозвище.

– Отлично. Рик, ответь, пожалуйста, на один вопрос. Почему ты мне помогаешь?

Палач задумался. Молчал он недолго, но мне этого времени хватило, чтоб понять, он размышляет, говорить правду или нет.

– Почему помогаю… – Произнёс убийца, наконец, – Думаю, ты сам поймёшь это скоро. Наш мир, и без того отнюдь не прекрасный, медленно катится в такую глубокую яму, из которого ему не выбраться. Вернее, катился медленно. Сейчас скорость изменилась. Она стала гораздо больше. Боюсь, очень скоро нам понадобится некромант. А их, как ты знаешь, нет. Я – сын Теней. Я вижу то, что не доступно другим. Даже магам. Особенно магам. Эти самоуверенные идиоты ни черта не понимают. Высокородные начали грызть друг другу глотки. В Нижнем городе назревает такая хрень, что скоро даже сраный пепел всем покажется истинным благом. Я помогаю тебе, потому что на данный момент только ты являешься тем, кто сможет что-то исправить. И не спрашивай подробностей. Хорошо? Я все равно не отвечу. Всему свое время.