Лекса передёрнулась.

Люди в темноте своей считали, что маги тянут из них силы и энергию, вредят в общем. При желании, конечно, можно было и навредить. Как нож – им можно убить, а можно хлеб порезать. Всё зависит от руки, его держащей.

От простого соседства и совместного проживания с магами людям вреда никакого, а магам – жизненно необходимая подпитка.

В кругу себе подобных было ещё проще – создавалась некая питательная аура, как например в той же Академии. Даже сознательно не нужно было ничего делать – организм сам впитывал необходимый ему заряд.

Одарённые со стихийной специализацией могут подпитываться от своей стихии, вместе с аурой. Но если питаться только стихией, сила затмит разум и маг потеряет контроль над собой.

Даже встреченный в коридоре эльф пригодился – на что не пойдёшь, чтобы заинтересовать хоть женскую часть аудитории.

Бедняге не позавидуешь, на самом деле. Насколько Лекса знала, он в Академии уже лет пять, и за это время ни разу не общался с соотечественниками. Подпитываться ему приходилось сознательно, все эти пять лет – аура людей не смешивается с эльфийской, её приходится немного адаптировать.

Представьте, пять лет питаться соком через трубочку. И больше ничем.

Дети посочувствовали.

Лекса позлорадствовала. Скоро к надменному ушастику пожалуют жертвенные студентки, готовые делиться энергией и прочим.

Расходилась молодёжь уже не так сильно настроенной против бытовой магии. Оказалось, от этой потенциальной нудятины может быть польза.

Когда за последним студентом закрылась дверь, Лекса уложила ноги на кафедру и удовлетворённо потянулась. Давно хотелось размяться и побалансировать на будто специально созданном для этого скрипучем стуле, но ректор при их первой беседе строго сказал, что подобное поведение при студентах непедагогично, а король велел его слушать, как себя.

А себя она слушала всегда.

Первый день прошёл не так плохо, как можно было ожидать. Студенты, конечно, туповаты и необразованны, но то не их вина, а системы, которая не готовит детей заранее. Даже книг по магии вне стен академий было не сыскать, а уж какие в народе ходили слухи о магах – удивительно, что абитуриенты не перевелись.

Говорят, в совсем глухих деревнях до сих пор ведьм жгли. Вот уж чему Лекса не удивилась бы.

Люди всегда были темны и жестоки.

Поскрипев вволю рассохшимся стулом, она позволила ему тяжело приземлиться обратно на все четыре ноги и встала.

Завтра ещё одна партия первокурсников, и до следующей недели она свободна. Девушка размяла затёкшие ноги, собрала записи со стола и засобиралась домой. Ну как, домой – на ближайшие десять лет её домом стал преподавательский жилой корпус Академии. Король приказал – ей остаётся выполнять.

Коридоры Академии были пусты. Студенты убежали обедать.

Еду подавали в строго определённые часы, а благодаря многоступенчатой защите на кухню было не пробраться. Так что либо успел пообедать, либо голодай и жди полдника.

Лекса поправила норовящую снова рассыпаться пачку бумаг и поморщилась, вспомнив придурка-эльфа.

Нет, за прошедшие годы их народ не только не поумнел, но, кажется, обзавёлся еще большим снобизмом и самомнением.

Первые опавшие листья тихо шуршали под ногами. Подступавшая осень позолотила и обагрила как академический сад, так и весь простиравшийся у подножия гор город. Деревья росли густо, но однообразно. Редко какие породы приживались на каменистых склонах Алмирского хребта. Низкорослые, в основном лиственные деревья и кустарники, из вечнозелёного разве что вездесущий плющ на стенах домов.