**

Поле.

Исполосованное колесами черное поле с торчащими из него толстенными обрывками корней, перекошенными и еще ровно сидящими пнями, с тремя большими кучами тлеющего пепла и натужно рычащим над одним из пней трактором – вот что представилось мои глазам, когда такси доставило меня к въезду на участок. Из всех многочисленных деревьев осталось все две высокие ровные березы, стоящие на разных сторонах моей земли. Вся остальная поросль была безжалостно снесена, ветки обрублены, бревна попилены на длинные отрезки и свалены штабелем у выглядящей перепуганной лесной стены – растущей уже не на моей земле. К слову сказать вплотную подъехать не получилось – на подъездной дороге стояла машина с манипулятором, который прямо сейчас медленно опускал покачивающуюся на тросах обшитую вагонкой и блестящую металлом бытовку.

Выгрузив коробки, я разместил их непонятно кем и когда притащенном паллете, прикрыл от дождя курткой и, ежась от холодных капель, мелкой рысцой направился к месту, где в прошлый раз оставлял под подаренным Николаем трактористом обрывком пленки некоторые вещи. Все было на месте и вскоре я сменил кое-как отстиранные от грязи кроссовки на резиновые сапоги и уже в них, оскальзываясь на жирной черной грязюке, почапал поближе к самому интересному – туда, где на торчащие из земли шесть металлических свай опускалась покачивающаяся бытовка. Остановившись рядом с Николаем – а кто тогда за штурвалом корчующего пень трактора? – я поручкался и продолжил наблюдать, заодно оценивая свое приобретение.

В том крупном строительном магазине я выбрал через их сайт из того, что имелось во дворе прямо сейчас. Мне предлагали куда больше вариантов, но там надо было ждать от трех дней до недели, а мне ждать не хотелось. Поэтому я выбрал дачную бытовку длиной в шесть метров, а шириной в два с небольшим, договорившись о ее доставке, а потом позвонив Николаю и попросив сразу подготовить неподалеку от будущих ворот место под установку домика. Мы обсудили с ним варианты установки – бухнуть в грязь, шлепнуть на кирпичи, опустить на бетонные блоки или же водрузить на металлические сваи – и я выбрал последний. И вот бытовка неспешно опускается, два давешних мужика лесоруба бесстрашно крутятся рядом, подталкивая постройку в нужную сторону. Наконец строение зависло над самой землей, со стуком опустилось на первые сваи и наконец улеглось на остальные. Тросы ослабли, и бытовка замерла. Прямо торжественный момент… переминаясь в жидкой грязи я смотрел на свое временное пристанище…

– Торопишься ты – недовольно проворчал Николай – Нагнетаешь тут…

Впрочем, в его ворчании не слышалось слишком уж большого осуждения – ведь я уже рассчитался с ним за все оказанные услуги и загрузил новыми на несколько дней вперед. Забор, ворота, туалет, колодец, разводка электричества, работы внутри бытовки – и это только часть достаточно срочных дел, каждое из которых я оплачивал лично Николаю, а как он расплачивался с исполнителями я уж не знаю.

– Тут приходили здешние строители – добавил тракторист, швыряя окурок в лужу – Жаловались, что мы их хлеб перебиваем.

– И что?

– Как пришли – так и ушли – сплюнув туда же, где с шипением утонул окурок, он подкурил следующую сигарету – Проблем нет.

– И хорошо – кивнул я, глядя, как забравшиеся на крышу бытовки рабочие снимают крюки с тросами – А внутрь уже можно?

– Можно – кивнул Николай – Если не жалко там все в грязи изгваздать.

Посмотрев на покрытые грязной жижей сапоги, я с недоумением спросил:

– А как тогда?

– Говорю же тебе – торопишься ты. Сначала лес валят, потом корчуют, перепахивают, чтобы корни выдернуть, потом выравнивают, боронят, засевают газонной травой и уже через месяц думают, что тут и где ставить и строить. Земля подсохнет, травой порастет, ходи себе в удовольствие.