– Хорошо себя чувствуешь? – с тревогой спросил он.

– Да, – коротко ответил Пауль. Мрачно взглянул на сына, встал и закрыл дверь. Судя по выражению лица, отец готовился к серьезному разговору, возможно, даже к нотации. Эх, куда интереснее было бы прокатиться верхом вместе с Алексом! А теперь вот предстояло скучать. Но ничего не поделаешь: время от времени приходилось выслушивать лекции на тему ответственности, чувства долга и обязательств, налагаемых богатством и наследием предков. Основные положения и аргументы проповеди Николас давно знал наизусть, так что сейчас собирался с духом, чтобы услышать очередное повторение. Отец вернулся за стол, однако начинать не спешил: молчал, словно взвешивая слова, что вовсе на него не походило. Как правило, он сразу бросался в атаку и начинал уверенно излагать отлично отрепетированный перечень обязанностей и запретов. Вот уже двадцать лет Николас покорно выслушивал неизбежный монолог и сейчас терпеливо ждал начала.

– Хочу рассказать тебе о том, о чем еще ни разу в жизни не упоминал, – сдержанно заговорил Пауль, и сын взглянул с удивлением. Кажется, предстояло что-то новое. Но что же?

– В молодости я во многом походил на тебя. А если честно признаться, вел себя еще более необузданно. Ты питаешь слабость к хорошеньким женщинам и быстрым машинам, и в этом нет ничего плохого. К тому же ты замечательный отец и любящий сын.

– Это ты замечательный отец, папа, – смущенно перебил Николас. – И с необыкновенным терпением относишься к моему нежеланию заниматься хозяйством. Дело в том, что у тебя это получается просто гениально, и было бы стыдно испортить все, что ты успел сделать.

В ответ Пауль лишь холодно улыбнулся. Да, сегодня что-то явно изменилось к худшему. В его настроении ощущалась пугающая печаль. Только бы не болезнь! Тревога лишь усилилась, когда отец задумался, подыскивая нужные слова.

– Что-то случилось? – прямо спросил Николас, но отец не ответил, что также показалось странным.

– В двадцать один год, – заговорил Пауль, не глядя на сына, – я встретил твою мать. В двадцать два появился на свет ты. Она была очень молода и необыкновенно хороша собой. Ты унаследовал ее глаза, хотя на этом сходство заканчивается.

Николас знал, что, если не считать темных волос, в точности похож на деда фон Бингена.

– Девушка выглядела поистине экзотически, и мне казалось, что мы с ней ровесники. Летом, когда делать было нечего, разыгрался бурный роман, и результат не заставил себя ждать. Уже потом я узнал, что соблазнил пятнадцатилетнюю девочку, а в шестнадцать появился на свет ты. Стоит ли говорить, что отец и мать в восторг не пришли – особенно после того, как узнали, кто ее родители. Отец оказался одним из наших арендаторов; точнее, не он сам, а его родственник. Семейство приехало на лето из города, чтобы помочь в работе на ферме: вот почему раньше я красавицу не видел. А в первую же встречу влюбился без памяти. Арендаторы прежде считались нашими слугами, и это обстоятельство особенно раздражало отца. Я же настаивал на своем чувстве, причем искренне. Наверное, никто в этом возрасте не понимает, что такое любовь, к каким неожиданным последствиям и непредвиденным осложнениям она способна привести. Когда возлюбленная сообщила о беременности, я поступил так, как счел правильным: женился на ней в часовне нашего поместья, к колоссальному недовольству родителей. Мой отец, твой дед, заключил договор с ее отцом: никто не должен был узнать о нашей свадьбе, а сразу после рождения ребенка предстоял развод. Знакомый юрист согласился расторгнуть скоропалительный брак в Мюнхене. А главное, супруга пообещала сразу отдать младенца.