Что тут началось! Честное слово, после такого никакой театр не нужен.

Миссис Донован вопила, что она так и знала – все посягают на ее кровиночку, по второму кругу привораживают. По-моему, она не прочь завернуть Стивена в вату и спрятать на антресоли. Мистер Донован играл желваками на скулах и смотрел на полицейского так, что тому не помешало бы запастись огнетушителем. Лицо мистера Поупа налилось апоплексической краснотой. Может, ему водички предложить? Хотя миссис Поуп об этом уже позаботилась, уговаривала его принять лекарство и не нервничать. Кажется, вместо лекарства он предпочел бы чего-нибудь покрепче и побольше. Хозяин дома понял его без слов – щедро плеснул в два бокала коньяка и жестом предложил угощаться. Мистер Поуп вцепился в свою порцию, как умирающий от голода – в сочный бифштекс.

Молодежь отреагировала спокойнее, хотя они-то как раз давно в курсе, так что ничего удивительного. Мэри наблюдала за всей катавасией, приподняв брови. Джинни с парнем, по-видимому, женихом, о чем-то шептались. А Николь со Стивеном сидели молча, прижавшись друг к другу, как озябшие воробышки.

Мистер Оллсоп переждал гам и продолжил, когда все более-менее угомонились:

– Мистер Донован, разобраться в этом всем в ваших интересах. Вы позволите?

Тот отхлебнул из своего бокала, потом махнул рукой.

– Валяйте. Мне самому интересно, кто. – И одернул жену, вздумавшую возмущаться. – Помолчи, Маргарет!

Пока она хватала воздух ртом, мистер Оллсоп усадил меня в кресло. Сам он остался стоять, заложив руки за спину.

Ой, что сейчас будет! Я вглядывалась в их лица, стараясь ничего не упустить. Вдруг я догадалась неправильно? Хотя вроде бы все очевидно.

– Эта история, – начал мистер Оллсоп негромко, и все притихли, внимательно слушая, – являет собой смешение точного расчета, дерзости и редкой глупости. Признаю, расчет был превосходен. Преступница понимала…

– Преступница?! – вскричала миссис Донован.

– Моя Мэри не такая! – заявила миссис Поуп, так вцепившись пальцами в подлокотники, что я вытянула шею, ожидая увидеть клоки обивки. Увы, кресло оказалось на редкость добротным.

Мистер Оллсоп кивнул.

– Да, это дело рук дамы. Но позвольте мне продолжить, все разъяснится в свое время. Итак, она знала, что семья Донованов не одобряет брак единственного сына с какой-то артисткой. Следовательно, Донованы вряд ли стали бы вникать, почему сын вдруг бросил негодную невесту и решил жениться на другой, из более подходящего круга. На радостях обе семьи не слишком приглядывались к новоиспеченным жениху с невестой, а надо бы! – он воздел палец. – Поскольку обоих – и Стивена, и Мэри – приворожили друг к другу.

Переждав очередной шквал эмоций, на этот раз пожиже, мистер Оллсоп сменил тактику.

– Мистер Донован, – обратился он к Стивену, – почему вы не сказали мне, что бывший жених Мэри теперь собирается обвенчаться с ее кузиной?

На лице Стивена отобразилось замешательство.

– Вы не спрашивали.

Я с интересом разглядывала парня рядом с Джинни. Он был красив, только слишком слащавой красотой – тонкий, изящный, с женственными чертами, одет тщательно, даже с шиком. Как Мэри повелась на такого хлыща? Ставлю любимую блинную сковородку, что носки у него подобраны под цвет галстука, а без светского календаря ему жизнь не мила.

Почему-то он напомнил мне пирожное в витрине пафосной кондитерской – восхитительное по форме и посредственное на вкус.

Мистер Оллсоп возвел глаза горе.

– А сами вы, конечно, не догадались? Впрочем, что толку сетовать? И все же один-единственный факт собрал воедино все разрозненные кусочки этой мозаики. – Он резко повернулся и вперил взгляд в… Джинни. – Мисс Дженнифер Поуп, снимаю шляпу. Гениальный расчет и редкая дерзость исполнения.