– Да. Люблю. Все равно люблю.

И отвернулась, будто устыдившись.

***

Звонить пришлось из автомата на улице, в общежитии телефон имелся только у дежурной, а делиться с ней секретами не хотелось. Николь настояла, что должна присутствовать при разговоре, и мы пошли вдвоем. Нам везло, мистер Оллсоп ответил сразу.

– Синтия Вирд, – кратко представилась я и предупредила: – Я сейчас с мисс Фиш.

Вдруг он начнет говорить о вещах, которых Николь знать не полагалось? Она так отчаянно напрягала слух, что аккуратные ушки покраснели от усилий.

– Слушаю вас, мисс Вирд. Чем могу помочь?

Кажется, голос его звучал весело. Что его так забавляет?

– Я хочу узнать, как освободить Стивена Донована.

– Разве его арестовали?

– Вы знаете, о чем речь! – возмутилась я.

– Разумеется, – посерьезнел Оллсоп. – Приношу свои извинения. Я непременно сделаю все, чтобы, хм, вызволить младшего Донована из дома родителей. Желаете принять участие?

Я покосилась на Николь, которая стояла ни жива, ни мертва.

– Конечно! Это долго?

Я приготовилась к ответу «пару дней», поэтому решила, что ослышалась после легкомысленного «полчаса».

– Продиктуйте мне свой адрес и ждите! – велел он. – Привезу я вам этого узника.

– Да, но…

Николь выхватила у меня трубку и крикнула в нее:

– Я поеду с вами!

На той стороне провода послышался негромкий смешок.

– Что же, пусть так. Будьте в кафе, где мы сегодня встретились, – скомандовал он и дал отбой.

А я замерла, сообразив наконец, как ловко меня провели. Вот чего он добивался, таская меня с собой к Николь и к Донованам! Чтобы я пожалела влюбленных и сама захотела помочь. Ведь наверняка заранее все бумаги приготовил, иначе ему бы никак не успеть.

Хитрый лис этот Оллсоп!

***

Николь не находила себе места, нервно ломала в тонких пальцах печенье и кусала губы, а я теребила ремешок сумочки и смотрела на почти коснувшийся горизонта солнечный диск.

Рядом с кафе притормозила полицейская машина, из которой выглянул мистер Оллсоп. Что же, в пунктуальности ему не откажешь, примчался через каких-то двадцать минут.

– Мисс Вирд, мисс Фиш, прошу.

И галантно распахнул дверцу.

– Вы получили?.. – я даже затаила дыхание.

– Разумеется! Здесь, – он похлопал себя по нагрудному карману и напомнил: – Едем же, скорее.

Мы неслись по городу с ветерком. Вечерний воздух, напоенный ароматами жасмина и липы, врывался в приоткрытые окна, мистер Оллсоп мурлыкал себе под нос песенку, а Николь стискивала мою руку. Я почти не дышала. Только бы все получилось, только бы!..

Когда машина остановилась возле особняка Донованов, мистер Оллсоп скомандовал:

– Сержант, вы пойдете со мной, ваша помощь может оказаться кстати.

– Я тоже с вами! – заявила Николь прерывающимся голосом. Выглядела она решительной, как котенок, нападающий на добермана.

– Я нисколько не сомневался, что вы пожелаете присутствовать лично. Прошу, дамы!

И галантно распахнул перед нами дверцу авто.

Мистер Оллсоп бодро взлетел по ступенькам, за ним грузно поднялся пожилой сержант. Открывшему дворецкому Оллсоп сунул под нос заблаговременно извлеченную из кармана бумагу.

– Ознакомьтесь, предписание суда освободить незаконно задержанного Стивена Донована.

На лице дворецкого отобразилось замешательство.

– Но, сэр… Это неправда.

– Мы вправе обыскать дом. Полагаю, вы не станете доводить до этого?

– Я… Я выясню у хозяев! – пообещал дворецкий и опрометью кинулся в дом. Куда и подевались степенность и надменность!

Я покосилась на Николь. Глаза ее влажно блестели, губа закушена, кулаки сжаты добела. Казалось, она готова вцепиться когтями в любого, кто осмелится встать на ее пути.