– Как видите, остается лишь сама Мэри.

Взгляды скрестились на заплаканной девушке, которая вряд ли кого-то вообще замечала. Зато на защиту кузины ринулась Джинни.

– Глупости! – заявила она, шагнув вперед. – Человека нельзя обвинить в чем-то лишь на том основании, что больше никто не мог совершить преступление. У Мэри не было ни возможности, ни даже мотива!

– Она получила Стивена, – неприятным тоном напомнила миссис Донован. – Милая, ты, конечно, работаешь в юридической конторе, но адвокат из тебя так себе.

Ох, не поздоровится девушке, которая станет ее невесткой!

Джинни вскинула голову, от злости став почти хорошенькой.

– Да, миссис Донован, я работаю секретарем в адвокатской конторе, и не стыжусь в этом признаться! – ее голосок звенел.

Миссис Донован пожала плечами и пробормотала что-то вроде: «Раз ты так говоришь, милая…»

– Нет ничего плохого в том, чтобы зарабатывать себе на хлеб! – продолжила Джинни запальчиво. – А не быть неприспособленным к жизни красивым цветком вроде Мэри… Прости, дорогая. Но ведь Мэри на самом деле не приворожила Стивена! Будь это так, он бы сейчас рвался к ней, а не к… той, другой. Не так ли?

После этого эффектного выступления она развернулась, села рядом со всхлипывающей кузиной и обняла ее за плечи.

– Кхм, – мистер Донован громко прочистил горло и посмотрел на Оллсопа. – Хотите еще что-то узнать, старший инспектор?

– Нет, благодарю, – чопорно ответил тот, поднимаясь. – Только, с вашего позволения, я хотел бы переговорить со Стивеном.

Донован потемнел лицом.

– Это исключено. Он не в состоянии принимать гостей.

– Осмелюсь заметить, я не гость. И в случае необходимости вполне могу вызвать вашего сына повесткой.

Донован и Оллсоп замерли напротив друг друга.

– Стивен болен! – проскрежетал Донован. – Врач запретил ему волноваться. И выходить из дома тоже.

Оллсоп почему-то предпочел уступить.

– Какая жалость, – произнес он, протягивая руку Доновану. – Передайте ему мои пожелания скорейшего выздоровления!

– Да. Обязательно.

Донован явно с силой стиснул в своей лапище ладонь Оллсопа, но тот даже не поморщился. Раскланялся со всеми, подхватил меня под локоток и отбыл.

Дворецкий захлопнул за нами дверь так поспешно, словно опасался, что мы напоследок что-нибудь отчебучим. Например, арестуем для острастки кого-то из слуг.

Такси ожидало у ворот, водитель тихо дремал на солнышке, заслонив лицо газетой.

Мистер Оллсоп подал мне руку и помог спуститься по ступенькам. Интересно, зачем мы сюда приезжали? Просто посмотреть на всех? Я вообще тихо посидела в уголке, не перемолвившись и словом с остальными. Честно говоря, не очень-то и хотелось: мистер и миссис Донован – снобы, мистер и миссис Поуп тоже не особо симпатичны. Разве что Мэри жалко…

Полицейский придержал меня за локоть и поинтересовался негромко:

– Что вы об этом думаете, мисс Вирд?

– О чем?

Он неопределенно повел рукой в воздухе.

– О ситуации. О людях. Как они вам?

Я ответила первое, что пришло в голову:

– Можно испечь ей печенье? В смысле, как-то ей передать?

– Кому? – он остро на меня взглянул.

– Мэри, конечно.

Не миссис Донован же! Эту гордячку точно угощать не хотелось.

Мистер Оллсоп в задумчивости пригладил бакенбарды.

– Полагаю, это можно устроить. Поделитесь причинами?

– Мне просто стало ее жалко, – созналась я откровенно. – Не похоже, что Поупам так нужны деньги, так что, наверное, она правда любила жениха.

– Хм, – он покачал головой и усмехнулся. – Любопытная точка зрения. А Стивена Донована вам не жаль? Ведь родители его заперли, чтобы удержать от опрометчивой женитьбы на мисс Фиш.