– Это из-за той татуировки у него на затылке?

– Трис, – снисходительно протянул мое имя Ларс и глянул так, словно я великую глупость сморозила, – это всего лишь выброс энергии. Волчонок в будущем станет альфа-самцом, вожаком стаи и все такое… А для них характерен вот такой огненный вихрь вокруг тела. Этот еще молодой и зеленый, а вот в картотеке хранится снимок альфы Эрта, вот там вообще жуть. У меня три датчика сгорело, прежде чем я снимок сделал. Но сейчас о другом, посмотри на область вокруг головы.

Я чуть сощурилась, сверяя изображения, и осторожно спросила:

– Воронка?

– Ага, – коротко кивнул Ларс. – Ставлю свой завтрак, что печать работает как мощный поглотитель энергии. Эта штука впитала внедренную тобой силу Карателя, из-за чего каннис очнулся, а теперь печать принялась жрать самого оборотня.

Я кинула быстрый взгляд на часы, которыми в закутке Ларса было увешано все свободное от мониторов пространство. Молодой гений питал страсть к подобным приборам. Каких только моделей не было в его коллекции – водные, песочные, солнечные, кварцевые, огненные, магнитные, электронные и механические ходики с чокнутой кукушкой, которая голосила аки голая селянка, укушенная в речке за филей. Теперь Ларс мечтал об атомных часах, но капитан Балбери был категорически против соседства с такой опасной штуковиной, поэтому мечта коллекционера оставалась мечтой.

– Четыре ночи… – задумчиво пробормотала я. – Ларс, я связалась со своими, но ты сам понимаешь – пока ребята раскачаются, пока подготовят все необходимое, пока обеспечат мастеру должный по статусу эскорт, пока доберутся, волчонок уже будет остывать в морге.

Приятель смешно наморщил длинный нос, в задумчивости погрыз кончик карандаша, встрепенулся и придвинул к себе одну из консолей.

– Есть идейка, но сперва хочу поглядеть на печать поближе. Так… Бакстер! Рауди! – крикнул он лаборантам. – Вы чего ждете? Пока каннис состарится и сам облысеет?

Но лаборанты наотрез отказались приближаться к скромно притулившемуся на краю кушетки каннису. Пришлось брать в руки лезвие мне.

– Вы когда-нибудь делали это? – уточнил оборотень, наблюдая за тем, как я с сомнением кручу в руках бритву.

– Однажды брата стригла, – рассеянно пробормотала я.

Дариан неожиданно широко и весело улыбнулся.

– Может, первым делом нанести пену для бритья, а там посмотрим?

Под таким очень ненавязчивым руководством волчонка я намылила светлые волосы, потом не удержалась и слегка помассировала кончиками пальцев, печально вздохнула, прощаясь с чужой шевелюрой, и взяла в руки бритву.

В процессе мы разговорились, как-то очень легко и естественно перейдя на «ты». Дариан интересовался работой в участке, я в свою очередь засыпала его вопросами про каннисов. Волчьи премудрости оказались для меня в диковинку, поэтому я жадно впитывала новую информацию. Рассказчик из волчонка получился замечательным – я до того заслушалась, что даже не заметила, как обрила его макушку и уже минуты три вожу туда-сюда лезвием по гладкой коже.

– А я молодец! Всего каких-то штук десять порезов и только! – подвела итог.

А что такого? Ведь сама себя не похвалишь, другими в голову не придет!

Пока я, украдкой наслаждаясь своими действиями, водила влажным полотенцем по мощной шее Дариана, его удивительно широким плечам и накаченной спине, убирая пену, мыльные дорожки и мелкие волоски, из-за своей перегородки выскочил Ларс. Он сделал около сотни снимков темно-фиолетовых линий печати во всех мыслимых и немыслимых ракурсах, для чего увлеченному гению даже пришлось вскарабкаться на стул, и убежал обратно.