«Что за овца такая странная?! – все думал он. – Почему, за что? Она, правда, брякнула: «Спасибо за сестру». Неужели за ту самую, для которой я сумку выручал, да так и не выручил?»

Загадка, черт возьми. Две загадки: что первая девчонка, что вторая.

Он еще раз посмотрел на букет. И – разглядел: среди стеблей тюльпанов белела бумажонка. Он вытащил ее, развернул. Там не было ни слова, только десять цифр – телефонный номер.

Алена вернулась за стол к Арсению явно обрадованная и даже вдохновленная. Она причесалась и слегка глаза и губы подкрасила. Арсений удивился переменам в ее облике и поведении. Он даже поискал тому объяснение – однако ничего не придумал, за исключением: «Может, тест на беременность у нее нужное число полосочек показал». Он не знал, какое конкретно количество полосок нужно, в эпоху их с Настей юности не было еще никаких тестов. Однако Челышев-старший не мог и предположить, что перемены в поведении девушки имеют непосредственное отношение к его персоне.

Алена принялась уписывать салат. У нее зазвонил телефон. Она глянула на определитель и досадливо выключила звук.

Арсений напомнил ей об обещании поведать, наконец, почему она одарила цветами его сына, – она в первый момент ответить не могла, так рот был набит. Потом отмахнулась:

– Да просто все, как шлагбаум. Даже рассказывать неинтересно.

– А мне слушать интересно.

– Короче, ваш сыночек чем-то помог моей подруге. Чем – не спрашивайте, я сама не знаю. А она у меня девушка скромная. Вот и попросила: найди его, поблагодари. Я и купила ему цветуечков. Не бутылку же ему дарить. Это вранье, что мужики цветы не любят, ведь правда же? Все любят, когда им цветы дарят.

– Не знаю, мне не дарили.

– Что ж так плохо-то?

– Хотя – нет! Вру! Дарили! Например, на премьерах. Жена еще дарила на сорока… то есть на юбилей.

– А вы женаты? – заинтересовалась девушка.

– Нет. Ну, то есть официально – да, но мы с женой, матерью Николая, временно живем раздельно.

– А потом?

– Потом – что?

– Вы разведетесь? – две Алениных кисти разлетелись в обе стороны. – Или, наоборот, сойдетесь? – и она с озорным выражением постучала кулачками друг о друга.

– Откуда ж мне знать! Вместе нам тесно. А врозь вроде скучно.

– А вы чем по жизни занимаетесь? – спросила девчонка.

– Я пишу.

– Пишете – что?

– Разное. Сказки, например.

– Ска-а-азки? – девушка округлила глаза. – Аб-бажаю сказки.

– Например, «Три змея».

– Да?! Прикольно. Я мультик смотрела. Так это вы сочинили?

– Ага.

– А-а-а, так вы тот самый Челышев? То-то, я смотрю, мне ваша фамилия знакома!

Да, «Три змея», история, написанная пятнадцать лет назад для маленького тогда Николеньки, стала хитом. Сказку о трех воздушных змеях, одной девочке и двух мальчиках с тех пор напечатали более чем в миллионе экземпляров. И перевели на девять языков. А в прошлом году еще и экранизировали. Мультик, в котором не было ни одного слова, только посвисты разной тональности да музыка; мультик, сделанный на коленке за пригоршню долларов, был очень популярен в России. Его даже в Америку продали.

Ничего вроде особенного: трех воздушных змеев уносит ураган. И вот они, объединившись и подружившись со старым «кукурузником», ищут свой дом и хозяев. Они спасаются от хищных птиц, сражаются с боевыми самолетами… Однако были в книге (и, что удивительно, сохранились в фильме) остроумие и щемящие ноты. И зрители легко переходили от хохота к слезам, и наоборот.

Какие он может рассказать девчонке истории из киношного закулисья, чтобы ей было интересно? Мультик его никто не озвучивал, поэтому ни с Машковым, ни с Хабенским он чай не пил. Вспомнил: