Запрокинув голову, я стиснула плечи Демида, не в силах взять в руки свою похоть, пока он раз за разом насаживал меня на свой член. Но в какой-то момент бандит вдруг остановился. Собрал мои волосы на затылке и обжег своим хриплым приказом ушную раковину:

– Теперь ты.

Поежившись от щекотки, спустившейся по позвоночнику, я не сразу подчинилась его желанию. Пришлось неуклюже подыскать положение и для начала пробовать двигаться. Но Арбатов не мешал мне настраиваться на природное веление тела, и довольно быстро мои движения начали входить в темп. И чем лучше у меня получалось держать этот темп, тем сильнее мою попу сдавливали мужские пальцы.

В какой-то момент бандит сдернул пуговицы на моей рубашке, задрал лифчик и жадно втянул в рот набухший сосок, вырвав из груди прерывистой стон. Вместе с этим он начал входить в темп моих движений встречными толчками. И этот аккомпанемент буквально выбил меня из колеи,  и скоро я уже не могла двигаться от подступающих волн желания, а только принимать их.

Но прежде чем я подошла к точке, Демид неожиданно вжал меня в себя и  опрокинул на спину. Навалившись сверху всем своим весом, он буквально вытаранил из моего горла сдавленные крики оргазма несколькими отрывистыми толчками, и дальше все происходило как в тумане.

Когда я пришла в себя, дышать было уже легче, но бандит все еще находился внутри. Он освободил меня медленно, но все равно понадобилось время, прежде чем я попыталась встать. Неуклюже приподнявшись с дивана, я едва успела поправить повязку на глазах, как вдруг застыла, ощутив горячую влагу, скатившуюся по бедрам.

Осторожно коснувшись себя между ног, я сразу попыталась напряженными пальцами нащупать подтверждение своих опасений.

– О чем задумалась, красивая? – неожиданно раздалось совсем рядом.

Я непроизвольно напряглась, а между ног так и запекло от его спермы. Но долго думать и теряться не пришлось. На волне нервного накала это вышло само собой.

– Я не предохраняюсь, – призналась еле слышно.

Дыхание Арбатова перестало обжигать мою шею, и от нервного озноба на коже даже волоски дыбом встали. Кажется, прошла целая вечность, прежде чем я услышала позади себя спокойный ответ:

– Значит, у тебя проблемы.

А дальше вмиг накалившуюся тишину разрезали неспешные шаги по паркету, от которых в ушах остался навязчивый звон. Даже когда дверь закрылась, я продолжала стоять в том же положении, будто впала в кататонический ступор. И этот ступор держал мое сознание в плену, пока я неловко стирала липкие остатки с бедер салфетками, которые нашла на столе, и пока ехала домой, пялясь в окно на заднем сидении.

Я была в растерянности? Нет. Не так. Я была в полной дезориентации, и никак не могла найти хоть какую-то опору в мыслях.

Что это было? Хладнокровное замечание очевидного? Или что-то другое, отчего в груди сворачивается колючая проволока.

Ох, Катя, Катя… Действительно. У кого будут проблемы, у него, что ли? В наше время уже со школьной парты все знают, что от этого бывают дети! Так кто должен был вовремя мозг включать и заботиться о последствиях?!

А внутри скрюченные шипы все ощутимее царапали бдительность и селили предостережение. Будто вовсе не замечание я услышала, а угрозу.

***

– Кошка… по-братски, отсядь подальше. Твои духи воняют так, что…

Договорить Настя не успела. Ее вывернуло в ведро со страшными звуками, а я с настороженным взглядом послушно отползла подальше от дивана и примостилась в кресло.

– Ты точно беременна? – спросила я осторожно. – Может, у тебя какая-нибудь палочка ки… – смачно сплюнув, Настя глянула на меня исподлобья своими красными глазами, – …шечная.