— Нет, — отрезала гетера и сверкнула глазами из-под густых ресниц.

— Ну что вы, это было очень красиво! — продолжил он, но тут же поспешил сменить тему. — А вчера вечером, представьте, она пришла ко мне снова. Знаете, зачем?

— Представления не имею, — и это было правдой. Лемера была убеждена, что вечер Велена провела с императором.

— Не поверите. Эта чудачка… эта сумасшедшая патрициана пыталась купить у меня моего лучшего бойца!

— Зачем он ей, — брови Лемеры взлетели вверх, хотя на сей раз она сразу догадалась о ком речь. Догадалась и о том, что за каприз сподвиг Велену на эту попытку.

— Ума не приложу. Думал, вы прольёте свет на эту прихоть.

Лемера вспомнила, как завороженно следила Велена за боем. И эта выходка в самом конце…

— Не знаю и знать не хочу, — она помолчала. — И что же, вы согласились?

— Что? Лемера, милейшая. Хейд знатна и знаменита, но деньги… деньги не её сильная сторона. Она не смогла бы предложить мне достаточно, даже если бы продала свой столичный особняк.

— Должно быть, она была сильно огорчена, — сказала Лемера с некоторым ехидством.

Луцио расхохотался.

— Она был зла, как семь химер. Я уже думал, как бы по-тихому позвать стражу да спровадить её из амфитеатра, пока до кровопролития не дошло. Но представьте… быстро угасла и, кажется, успокоилась.

Лемера усмехнулась.

— На вашем месте, Луцио, я бы не верила обманчивому спокойствию этой грозовой тучи. Если Велену что-то зацепило, то гром грянет. Не знаю только где и как. Этот гладиатор ещё доставит вам проблем.

Распорядитель усмехнулся в ответ.

— Этот гладиатор пока приносит мне только дожди золота. Так что грома я не боюсь.

— Смотрите сами, — Лемера отвернулась, помолчала, а потом спросила: — А как по-вашему, Луцио, у меня хватило бы денег его купить?

— Милейшая… денег — нет.

 Лемера окинула взглядом грузную фигуру распорядителя.

— Вы не в моём вкусе, мастер боёв. Это вас не беспокоит?

— Ни капли.

— Жаль. Всё же подумайте о деньгах.

Она отвернулась, разглядывая зрителей в других ложах. Гости арены пестрели яркостью и разнообразием нарядов. Здесь были и лёгкие газовые одеяния на манер варварских, и бархатные камзолы, и кожаные плащи в подражание доспехам первых энтари. Солнце палило неимоверно, и Лемера удивилась упорству этих франтов. Сама она в такую погоду не могла носить ничего тяжелее шёлковой туники, подпоясанной под грудью расшитым золотом кушаком.

Дверь за спиной гетеры хлопнула, она услышала шаги и негромкое перешёптывание. Лемера напрягла слух, но в шуме толпы расслышала лишь:

— … чтоб он сдох. Выставляйте Сарацина.

Дверь снова хлопнула, и Луцио опять оказался рядом с ней.

— Какие-то проблемы, мастер?

Тот лишь дёрнул плечом.

— Скучная кухня нашего театра, — Луцио помолчал. Лемера видела, как сжимаются и разжимаются пальцы, впиваясь в каменный парапет. — А сколько бы вы дали, Лемера?

 — Дала бы? — Лемера уже забыла давешний разговор.

 — Сколько бы вы дали за этого раба?

 — Ну… — девушка задумалась. Инстинктивно положила ладонь на атласный кошель, привязанный к поясу. — Полагаю, тысячу золотых.

Она не стала упоминать, что именно эту сумму и так собиралась проиграть сегодня.

— Вы режете меня без ножа, прелестная.

— Да, — рассеянно сообщила она, — красота жестока.

— Я согласен. Забирайте его сегодня же. Сейчас же.

Лемера изогнула бровь и посмотрела на распорядителя.

— Что за перемена?

— Не могу смотреть, как печальны ваши глаза.

Лемера закусила губу. Обман был налицо, только вот где он — понять она не могла.

— Сейчас же… тогда мне придётся послать за слугами. Я ведь пришла одна.