Я напрочь забил на друзей, которые вернулись и не проронили ни единого слова. Не сразу, но заметил Вику в самом центре танцпола. Как она там оказалась? Но двигалась она круто. Хоть и разрывало от переизбытка антидепрессанта в крови.

— Отправьте всех домой, — сухо отчеканил. — И сами проваливайте.

— Влад! — возмутился Даня.

— Пошли вон я сказал! — рявкнул и услышал рычание Геры.

Пока друзья разбирались со своими «плюс один», я как заворожённый наблюдал за движениями Белкиной. Мог поклясться чем угодно, что она смотрела на меня. И улыбалась. Но из-за освещения я не был в этом уверен. До жжения в ладони хотелось снова прикоснуться к ней. В груди всё свело, когда я облизнул губы. Это было что-то новое, забытое старое. Не просто какой-то перепих, а то, что не хотелось останавливать. Поэтому, во втором и в третьем его напитке были крохотные дозы, которые подпитывали её.

Мне нужно было посмотреть на реакцию своего тела. Понять, есть ли смысл идти дальше. Я чувствовал дикую ярость из-за того, что эта паршивка ушла на первый этаж. Она должна быть здесь! Сидеть на моих коленях и скулить, как было всё это время. Расстегнув рубашку, откинул одну сторону и посмотрел на раны, которые даже немного кровоточили. Дикая девка. Просто пипец какая дурная!

Опёрся ладонью на стекло, отставил стакан и, не сводя взгляда с девушки, просто стоял и смотрел. Как самый настоящий извращенец.

Я ощутил присутствие позади, и без сомнения знал, кто там.

— Я же вроде сказал, чтобы вы проваливали, — процедил, а следом ощутил два захвата на плечах.

— Ты не видишь? Тебя всего аж трясёт, — вздохнул Даня.

А я и впрямь не заметил, что содрогался от злости. Меня накрывало.

— Это плохо кончится, — теперь была очередь Германа.

— Можно я как-нибудь сам решу, что хорошо, а что плохо?! — выпалил, скинув их руки. — Не могу отделаться от того, что искал так долго. Вам просто этого не понять! Что значит не чувствовать ничего, кроме ярости!

Меня всего аж передёрнуло, когда я схватил кожанку девушки и двинулся к дверям. Я завершу этот вечер так, как мне хочется. Даже если придётся отделиться от друзей. Плевать! Я никогда не лез в их отношения! А они решили мне устроить мозговынос? Несправедливо получается.

Закрыли счёт, освободили комнату и двинулись медленно по лестнице. Но каково же было моё удивление, когда я увидел Вику в компании Одинцова. И это была нихрена не дружеская перепалка. Белкина же сказала, что у неё никого нет. Наврала? Мы ненавидели друг друга с Андреем столько, сколько себя помню. Этот петух даже в школе пытался быть круче меня. Золотая медалька, мамочка, которая целует его задницу и отец, который фестивалит с девочками помладше. Идеальная семейка, блин.

И только когда Вика оказалась в моих объятиях, мне стало немного легче. А вот Андрюше это не понравилось. Все заметили, как Белкина повисла на мне. Она бормотала что-то и, кажется, была в отключке.

— Я не оставлю этого просто так! — указал на нас пальцем Одинцов, яростно цедя сквозь зубы.

— Девушка теперь с нами. Со мной, Одинцов, — равнодушно ответил на его невежество.

— Это ненадолго! — фыркнул Андрей.

Его след быстро остыл. Даня и Гера тактично молчали. Подтянул повыше Белкину и практически закинул на плечо. А она и впрямь находилась в отключке. Всё, энергия кончилась. Когда мы подошли к такси, усадил Вику на заднее сидение.

Гера пыхтел громче всех.

— Говори уже, — повернулся к нему и попал под двойной осуждающий взгляд.

— Нахрен она тебе сдалась? — фыркнул Даня. — Мне не нравится, как ты себя ведёшь.