– Врет он все, – заметил один из солдат.

– Вы не можете этого знать, – возразила Кира. – Нельзя же стрелять в человека лишь потому, что вам что-то померещилось.

– А вас что, пытались взорвать? – поинтересовался Товар.

– Видите? – воскликнул тот же солдат и шагнул к нему. – Он всё знает!

– Спокойно, – утихомирил его Джейден. – Без команды не стрелять.

Кира сглотнула:

– Вспомните, о чем мы говорили последние несколько минут. Любой дурак догадался бы, что нас пытались взорвать. Знай он про бомбу, в жизни не признался бы, что служил подрывником, верно? – Кира обернулась к Товару: – Вы бывали в Ашарокене?

Он покачал головой:

– Это что, город такой? Не может быть! Ну и названьице.

– Вы сказали, что продаете оружие и амуницию, – перебил Джейден. – А взрывчатку?

– Нет, конечно, я же не идиот, – возразил Товар. – Её купят разве что такие же, как я, или те, кто задумал чего похуже – наподобие случившегося с вами. Так что всю взрывчатку я тщательно прячу.

– Где? – спросил Джейден.

– Часть в тележке, часть в тайниках по всему острову.

Джанна, сидевшая на тележке, подскочила:

– Так подо мной все время была бомба?

– Она со стабилизатором, – успокоил Джанну Товар и поднялся с дивана. Солдаты снова наставили на него автоматы, но Оуэн поднял руки, демонстрируя, что не собирается бежать. – Ничего не взорвется, не бойтесь, – в одном ботинке он проковылял к тележке. – Тут водный гель, он абсолютно инертный, пока его не активируешь, но даже тогда нужен детонатор.

– И где же вы находите взрывчатку? – спросил Джейден, по-прежнему держа Товара на прицеле. – Я думал, военные давно отовсюду ее забрали.

– Ту, которую применяли в армии, – да, – подтвердил Товар, – а эту использовали в производственных целях. – Он снял с тележки тяжелое покрывало и показал белую пластмассовую канистру, похожую на обычную с водой. – Эту я нашел на стройке; активирующий порошок на другом конце тележки. И я вам клянусь, что никому ничего такого не продавал.

Кира посмотрела на Джейдена.

– Если он нам соврал, – сказала она, – то это самая искусная ложь в истории мира. Все равно нам всем надо в Ист-Мидоу, так давайте опустим ружья, и пусть Сеть безопасности разбирается. Если они решат, что он виновен, то посадят его в тюрьму, но я не позволю вам его убить.

– Это вторая худшая идея, которую я когда-либо слышал, – заметил Товар, – но поскольку первой была выстрелить мне в лицо, то пусть уж лучше так. Я только «за».

Джейден уставился на Киру, его глаза горели, точно два уголька. Спустя несколько мгновений, показавшихся Кире вечностью, он все-таки опустил автомат.

– Ладно. Но если по дороге он попытается сбежать или выкинет еще что-то в этом роде, я церемониться не буду, пристрелю на месте, как мятежника из Голоса.

Кира спала чутко, прислушиваясь к Маркусу и остальным, ворочавшимся, храпевшим и что-то бормотавшим в темноте. Верблюдица всю ночь издавала странные, ни на что не похожие стоны, а дом поскрипывал под струями дождя. Даже мыши, водившиеся в каждом доме, который могла вспомнить Кира, здесь скреблись под половицами и за стенными панелями громче и противнее обычного. А может, это были крысы или даже кто-то покрупнее.

Несмотря на все это, у Киры не шли из головы слова Товара. Неужели действительно будет война? Неужели в Голосе такие отчаянные головорезы – или же они настолько хорошо подготовлены и вооружены? Сенат изображал их полусумасшедшими террористами, устраивающими набеги на фермы и убивающими мирных жителей, но, скорее всего, сенаторам выгодно выставлять повстанцев в черном цвете. Если же у них достаточно сил, чтобы собрать большую армию и развязать настоящую войну, значит, они опаснее, чем можно себе представить.