. Г. А. Вакуленко подчеркивает, что представительная демократия может употребляться в широком смысле слова как «форма государственного устройства, при которой основным источником власти признается народ, принимающий непосредственное участие в государственном управлении посредством избрания своих представителей в органы государственной власти и местного самоуправления»[35]. В узком же смысле – «система отношений, складывающихся в результате и по поводу представления интересов отдельных граждан, объединений, ассоциаций, действующих на законных основаниях»[36]. В то же время, например, даются и такие определения: «осуществление власти избранными представителями народа», «совокупность определенных способов и средств организации и осуществления государственной власти»[37], «осуществление народом власти через выборные учреждения, которые представляют интересы граждан и наделены исключительным правом принимать законы»[38]. Данные дефиниции совпадают с трактовкой представительной власти, ее основными составляющими.

Понятие «народное (национальное) представительство» употребляется в Конвенции о стандартах демократических выборов, избирательных прав и свобод в государствах-участниках СНГ 2002 г. в качестве определения для органа представительной власти наравне с государственными органами, органами местного самоуправления и выборных должностных лиц[39]. В современной российской литературе оно используется в трех основных значениях. Во-первых, для обозначения теории или идеи, то есть является синонимом понятий «представительная демократия» и «представительное правление»; во-вторых, соотносится с категорией «представительная власть»; в-третьих, употребляется для обозначения системы выборных органов власти и характеристики их полномочий. А. В. Андреев понимает данное понятие именно в этом значении: «…народное представительство, система выборных органов власти, состоящих из лиц, прошедших специальную процедуру отбора и в нормативно установленном порядке получивших доверие избирателей на представительство их интересов в органе власти»[40].

Все обозначенные различия определяются позициями авторов, временными рамками, историческими традициями, зависят от точности перевода теорий на русский язык и т. д. Как отмечает Э. Хейдвуд, «единой теории представительства не существует, есть несколько теорий, и каждая из них основывается на неопределенных идеологических или политических предпосылках»[41]. Примеров неоднозначного употребления указанных терминов в отечественной и зарубежной научной литературе достаточно. Например, в своей статье «Историческая эволюция представительной власти в России и особенности правообразования» А. Ю. Калинин ни разу в тексте не использует понятие «представительная власть», а употребляет «народное представительство», «земское представительство» или вообще идею народного представительства отождествляет с принципом «парламентаризма», что, на наш взгляд, не является корректным, так как сужается субъектный состав данного понятия[42]. Исследователь В. С. Основин в своей монографии «Советская представительная система: вопросы теории и перестройки» отождествляет и взаимозаменяет понятия «народное представительство» и «представительная система»[43], что, наоборот, расширяет термин «народное представительство», включая множество элементов и форм, субъектов и средства ее реализации, и самое главное – нормативное содержание теории представительного правления. Представительная система, как и вся государственная система, правоохранительная или экономическая система, включает в себя не только средства ее реализации, способы, методы, но и правовую регламентацию, на основе которой функционирует данная система, без которой системы как таковой быть не может.