– По-моему, здешние женщины вселяют в вас не жажду жизни, а сексуальное желание, – хмыкнул Сашка.

– Конечно, сексуальное желание! – Мужчина и не думал отрицать. – Именно сексуальное! А секс есть жизнь. Эти два понятия взаимосвязаны, разве не так? Если в жизни нет секса, то для чего тогда жить? Вот вы разве живёте для чего-то другого? А? Расскажите.

– Я не готов ответить, – пожал плечами парень. – Не знаю.

– Ну да, – закивал Стас. – Вы ещё слишком молоды, чтобы знать ответ на этот вопрос. А вот я для себя уже давно решил, что живу исключительно ради секса. И нисколько этого не стыжусь, знаете ли, говорю прямо. Ну, может быть, и ради других удовольствий. Один мой знакомый – врач, профессор, преподающий в медицинском институте, – говорит так: «В жизни человека есть три физиологических удовольствия. Первое – поесть, второе – заняться сексом». А третье знаете какое?

– Поспать? – предположил Сашка.

– Не угадали! В туалет сходить! – Новый знакомый затрясся от смеха. – И я с ним полностью согласен! Но из трёх вышеперечисленных составляющих я отдаю предпочтение сексу. Это лучше, чем быть рабом своего желудка и, как следствие, унитаза. Да-с. А для чего ещё жить? Работать где-нибудь на заводе и приумножать чьё-то богатство? Чтобы этот кто-то наслаждался сексом вместо меня? Увольте. Для семьи и детей? Тоже не моё – я, знаете ли, не люблю детей. Я люблю женщин! Причем самая лучшая женщина угадайте какая?

– Какая?

– Новая! – захохотал Стас.

Сашка тоже усмехнулся.

– А теперь давайте вернёмся к началу нашего разговора, – почему-то шёпотом заговорил его собеседник, – и расставим все точки над i. У нас в стране сейчас демократия?

– Демократия, – ответил Сашка, не очень понимая, к чему клонит собеседник.

– Свобода слова? Свобода мысли? Свобода всего, не знаю чего?

– Ну да…

– Так почему же вы пытались осудить меня за то, что я всего лишь предположил – заметьте! – всего лишь предположил! – что я мог бы воспользоваться продажной любовью. А? – прошипел Стас, уперев в Сашку ледяной взгляд, от которого у того побежали мурашки по коже. – Если смысл моей жизни – секс, почему вы осуждаете меня за пути его достижения? Почему вы вешаете на меня ярлык ущербного и презираете за моральное падение?

Парень отстранился от собеседника и едва заметно поёжился.

– Непритязательный смысл жизни вы себе выбрали, – ответил он.

– Да? А кто это определяет? Вы?

– Общество.

– Откуда вы знаете, что думает общество? Вы у него спрашивали?

– Моральные ценности всем прививали ещё в школе. – Слова журналиста почему-то звучали как оправдание.

– В какой школе? Социалистической? Когда в головы вдалбливали, что надо жить и умирать ради Сталина и коммунистической партии?

– А вы считаете, детям надо говорить, чтобы они жили и умирали ради секса? – прищурился парень.

– Я считаю, что смысл жизни каждый выбирает себе сам! – поднял палец Стас. – И никто не вправе человека за этот выбор осуждать!

– Хорошо! – Сашке уже порядком надоела эта беседа. – Но платить деньги за секс всё равно позорно!

– Почему? Ведь ты его получишь! Хоть за деньги, но получишь! А иначе можешь вообще остаться ни с чем!

– Ну и пусть ни с чем! Унижаться за секс не стоит!

– Платить деньги – это унижаться?

– Да!

– А за что тогда стоит унижаться? – упорно допытывался новый знакомый.

– Ни за что не стоит! Что вы ко мне пристали? – Парень откинулся на спинку стула.

– Уверены?

– Уверен! И вообще, я вам уже достаточно сказал, отвяжитесь от меня!

– Понял! – Стас тоже выпрямился. – Вопросов больше нет. Ни за что не стоит унижаться. Хорошо. Посмотрим, как вы поведёте себя через некоторое время, мой друг. Куда вы придёте со всеми вашими принципами.