Шепчет прямо в ухо, из-за чего по коже табуном пробегают мурашки, а щеки начинают пылать от непозволительной близости.

Находиться в сильных руках, которые крепко держат тебя и ни за что не дадут упасть так приятно и волнительно. Хочется всегда ощущать эту стальную поддержку.

— Долго ещё идти? — спросила, когда мы шли уже более пяти минут.

— Немного осталось, — говорит Антон, удобнее меня перехватывая.

— Не тяжело тебе?

— Не смеши меня, Кравцова, — хохочет тот. — Уж на такую худышку, как ты, сил хватит!

Смутилась, ведь поняла, какой глупый вопрос задала. Очевидно ведь, что такому громиле, как Морозов, донести такую, как я, проще простого.

Спустя несколько минут Антон поставил меня на ноги и слегка придержал, когда я покачнулась от внезапной смены позиции. Он развязал повязку и моему взору предстало нечто прекрасное.

Поле, сплошь усыпанное различными полевыми цветами. Такое яркое, красивое и большое! Но изюминкой этого места было то, что оно находилось на утесе и открывало вид на синюю речку.

— Как красиво! — восхищённо восклицаю я.

За все годы своей жизни я никогда не видела ничего более прекрасного!

— Это ещё не главная фишка этого вечера, — ухмыляется Антон и, схватив меня за руку, снова куда-то ведет.

Подводит меня к небольшому, богато накрытому столику с огромном букетом гипсофил на нем и двум стульям с мягкой обивкой. Отодвигает один стул для меня и приглашает сесть.

— Присаживайтесь, милая леди, — галантно произносит он. — Что будете пить: вино, шампанское?

Глаза разбегались по столу с различными закусками и вкусно пахнущими блюдами, от которых исходил пар. Я была жутко голодной и совсем не хотела ничего пить, а только есть, тем более такие изыски я уже давно не пробовала.

Мой живот, видимо, решил ответить за меня и громко заурчал, из-за чего я очень смутилась и покраснела, отведя взгляд.

— Кажется, леди сначала хочет поесть, — смеётся Морозов. — Что тебе положить?

Вновь окидываю стол взглядом и понимаю, что хочу съесть все, что тут лежит, но чувство стыда не даёт мне решимости попросить всего и по чуть-чуть, поэтому я останавливаю выбор на утке по-пекински. Ее я ела последний раз ещё когда отец был жив. После его смерти чаще всего я питалась всякими булочками, быстро завариваемыми кашами и лапшой.

Антон накладывает мне приличную порцию утки и ещё тушенных овощей. После чего обходит столик и садится за него, предварительно наложив и себе еды. Разливает по бокалам безумно дорогое вино и поднимает его.

— Выпьем за наше первое свидание, — с улыбкой на лицо говорит он. — Надеюсь, что таких ещё будет очень много.

Чокаюсь с ним и отпиваю совсем чуть-чуть. Морщусь от кислого и неприятного вкуса, делая вывод, что вино явно не мое.

Вообще, фанаткой алкоголя я никогда не была. Чаще всего мне становилось плохо после выпитого и несло уже после первого бокальчика.

— Не нравится?

— Не очень. Не особо люблю алкогольные напитки, — предупреждаю я и берусь за столовые приборы, чтобы расправится со своей порцией. — Лучше скажи, когда ты успел все это организовать? Все так красиво, а еда до сих пор горячая и наверняка очень вкусная!

— Я старался сделать все в лучшем виде ради тебя. Ты сказала, что любишь полевые цветы, и я нашел это место. Хотелось тебя порадовать и увидеть твою очаровательную улыбку.

Застываю с открытым ртом и наколотой на вилку уткой. Сильно краснею и отвожу взгляд, уставившись в тарелку с едой.

Уже довольно-таки давно я не слышала ничего подобного. И уж совсем не ожидала услышать это от Морозова! Моего заклятого врага с первого курса!