- А ты чего? Или тебе хочется спросить, жив ли твой Макс? Жив, даже здоров, только немного побит.

Тася вспыхнула и закусила губу. Похоже, Лесь перестарался. Все лучше, чем жаловаться и докладывать, мол, подрался с твоим бывшим, но с ним тоже все в порядке.

Впрочем, замолчав, Тася продолжила обрабатывать бровь. Вытерла кровь, промокнула, подула, смочив раствором, засыпала каким-то порошком, стянула края пластырем. Лесь мужественно терпел, хотя и щипало, и болело.

- Чем это? – спросила она уже спокойным голосом. – Скажи, мне нужно точно знать, не нужна ли томограмма.

- Пряжкой… - нехотя признался Лесь.

- И это… - она провела пальцами по опухшему рубцу на плече. – Ремень?

- Да. Только родителям…

- Я не скажу.

Она взяла какую-то мазь, стала втирать ее в синяк.

Нежно. Бережно. Аккуратно.

Лесь скрипнул зубами, теряясь в собственной реакции. Ему вдруг захотелось притянуть Тасю к себе, усадить на колени и… поцеловать. Не потому что «так надо», а потому что он сам этого хотел. Бред!

- Выпей, - она протянула ему таблетку.

- Это что?

- Обезболивающее и противовоспалительное. Пей, пожалуйста.

Он вполне мог терпеть боль, но послушался. Принял из Тасиных рук стакан с водой, запил таблетку.

- А теперь приляг.

- Э, нет. Мы же собирались погулять с Викой.

- Куда тебе гулять с таким лицом? Герой…

Тася убрала лекарства в аптечку, выбросила испачканную марлю и вату и тихонько выдохнула:

- Спасибо.

Лесь улыбнулся уголками губ. Что бы ни говорил Арсен, это был правильный ход. Только отчего-то на душе как будто кошки скребут. Муторно и… противно. Ради чего он наказал Максима? Ради пари или ради этой девочки с удивительными лавандовыми глазами?

- Он больше тебя не побеспокоит. Тася…

- М-м?

Она не спешила уходить, хотя закончила с медицинскими процедурами.

- Ты меня простила? Мир?

- Мир, - согласилась она. – Но больше не делай так, хорошо?

Лесь кивнул, не в силах ответить ей враньем.

«Год – не такой уж большой срок», - вдруг подумал он.

7. Глава седьмая

Неловко и приятно одновременно. Тася не знала, как реагировать на поступок Леся – до этого мужчины из-за нее не дрались.

Нехорошо, что Лесь пострадал. Пряжка могла попасть в глаз, а это опасно. И стыдно, что ее совершенно не волнует, как себя чувствует Максим. Лесь зря злился, она не собиралась об этом спрашивать.

Приятно – за нее заступились. Так… благородно. Лесь не стал ближе и понятнее, но любопытство проснулось. Интересно, чего он все-таки добивается? И его семья – прекрасное подтверждение того, что нельзя верить стереотипам.

- Мне нужно вернуться к Вике. А ты, если пойдешь в душ, не мочи рану.

- Слушаюсь и повинуюсь, - пошутил Лесь. – Та-а-ась…

- Ну что еще? – она обернулась с порога. – Помочь дойти? Я лучше твоего папу позову…

- Не надо, - засмеялся Лесь. – Погуляем вечером? Если ты не сильно устанешь?

- Хорошо, - согласилась она.

- Хорошо?

Кажется, он не ожидал быстрого согласия.

- Хорошо, - повторила Тася. – Если твоя невеста не будет против.

- У меня нет невесты! – вспылил Лесь.

- Боюсь, Яна так не думает.

И Тася сбежала, оставив за собой последнее слово. И как она могла забыть о Яне? Чуть не согласилась на прогулку! Еще не хватало, чтобы ее обвинили…

Додумать Тася не успела – не заметила, как поднялась по лестнице, и тут же ей навстречу кинулась Вика.

- Я налисовала! А ты где-то ходишь, - пожаловалась девочка.

- Извини, солнышко. Показывай.

- Вот!

Вика протянула ей альбом с рисунком.

- Ничего себе! – ахнула Тася.

Она не притворялась, стараясь угодить Вике. Рисунок, безусловно, был сделан детской рукой, но с фантазией и мастерством будущего художника. Тася предполагала, что «нарисовать имя» - это написать буквы, но, оказалось, Вика права – она нарисовала буквы ее имени. «Т» - зайчик с разведенными в стороны ушками, «А» похожа на девочку-ангелочка, с крылышками и косичками, «С» - крокодил, догоняющий свой хвост, «Я» - дерево с огромным яблоком и надломленной веткой.