то и папочкин длинный нос будет ходить за мной следом. Не фигурально, конечно, но отец обязательно что-нибудь придумает, чтобы в жизнь мою вмешаться. И это моя головная боль.

– Может, ему надоест? Там Руся подрастает. Переключит на нее все свое отцовское внимание.

– Ты и правда на это надеешься? – прыскает от смеха Лея, прикрывая рот руками. – Очнись. Я заранее сочувствую твоему будущему парню. Такую проверку придется пройти. Хоть бы живым остался.

Сейчас я об этом даже думать не хотела. Когда это случится? Неизвестно.

– Я что-нибудь придумаю. Уверена, выход есть всегда.

– Как и вход, – подпрыгивает на месте Лея, повернув голову. – Таксист твой вернулся. Один. Смотри, от метелки своей избавился, место пассажирское для тебя освободил. Ты ему потом пятерку в приложение не забудь поставить.

А я даже смотреть не хочу. Чего я там не видела? Его кислая физиономия перестала быть кислой? Стала горькой? Так этим меня не удивить. Корнеев всегда на своей волне.

– Идет! – шипит Гуляева. – К нам идет!

Да ладно?

Прямо к нам?

Я даже повернулась, чтобы убедиться. И правда идет. На меня не смотрит, но уверенно двигает к моему стулу.

– Сейчас начнется, – закатываю я глаза. – Будет рычать, ныть о том, что возиться со мной не собирается, или упадет в ноги и будет умолять, чтобы я пошла с ним.

Перегнула, конечно, но в жизни же все бывает. И корона падает, когда надо обещание выполнить.

Эй, а куда он?

С такой уверенностью двигался и прошел мимо. Он даже не посмотрел!

– Кажется, нытья не будет, – смеется подруга, рассматривая меня. – Оказывается, не мою фантазию усмирять надо. Вась, Корнеев – принц. Он к девкам сам не подходит. Не положено.

– Ну и хорошо, что не подошел. Иначе пришлось бы ему меня вместе со стулом отсюда выносить.

– Что-то Суханову говорит, – продолжает Лея. – Кир на нас смотрит. Рукой машет.

Ну конечно. У самого смелости не хватило подойти, друга отправит. И почему все называют его умным? Где там ум и почему я его не заметила еще?

– Спорим, сейчас Суханов к нам подлетит и начнет выпроваживать?

Секундная пауза, и ироничный смех подруги:

– Не-а. Кир официантку позвал. Что-то заказывают.

Еще раз оборачиваюсь, смотря на парней. И правда заказывают. Даже странно.

– Слушай, а может, Мирон и не собирается за тобой приглядывать? Успокоил твоего батю, и на этом все.

Хороший вариант, но Корнеев – антигерой, добрые дела ему несвойственны.

– Если бы хотел успокоить, то он не стал бы ему звонить ночью. Тут что-то другое, но я не могу понять, что именно.

– Тогда я не знаю. Но мне нравится, что Мирон избавился от этой вешалки. Терпеть ее не могу. Даже в одной комнате с ней находиться невозможно. Такая мерзкая.

– Они встречаются?

– Не-а. Но, если бы у нее спросила, она бы рассказала тебе, что уже свадебное платье выбирает. А так… Даю неделю, и Олю заменит какая-нибудь Маша или Глаша.

Не нравятся мне такие парни. Ничего святого в них нет. Только пользоваться и умеют. И Корнеев такой же, как и Пит. Только одного деньги интересовали, а другого то, что находится чуть ниже женского пупка.

– Девчонки, скучаете?

Между нами вклинивается какой-то тип, улыбаясь так, что всем видно его зубы мудрости.

– Отстань, Прокудин, – рявкает Лея, отворачиваясь от парня. – Иди, куда шел. Не до тебя сейчас.

– Так я пришел. Смотрю, девчонки сидят, дай, думаю, угощу чем-нибудь. Гуляева, ты на меня так не смотри. Лучше с подругой познакомь. Кажется, раньше я ее не видел.

Смотрю на парня, а даже разговаривать с ним не хочется. Настроение совершенно не то.

– А ты и сейчас ее не видишь. Я одна здесь сижу. У тебя глюки, Прокудин. Проспись.