– Лиз, нормально же общались. Ты мне тоже нравишься. Пока на этом всё.

Сбрасывает звонок. Предсказуемо. Что с неё взять? Ребёнок – настырный и импульсивный, готовый каждое увлечение называть любовью. Перезвонит. Включит фантазию, когда дуться надоест, представит меня свободного аки ветер в толпе захмелевших поклонниц панк-рока и шустренько подорвётся мосты налаживать.

Каждый раз одно и то же.

*В тексте использованы слова из трека Gayazovs Brothers – Увезите меня на дип-хаус. Все права у правообладателя.

13. У самой не сложилось, давай чужое рушить

Вера

– Ты можешь хотя бы сделать вид, что рада за меня?!

Сжав губы в полоску, смотрю на свою младшую сестру и пытаюсь найти в перекошенном гневом лице хоть тень той приветливой покладистой девочки, с которой мы ещё на днях были не разлей вода. Ни-че-го. Лизу как подменили. Она даже не всегда слышит когда к ней обращаются. Ни на что не реагирует, если это не связано с предметом её помешательства. Влюблённостью назвать такую инфантильность язык не поворачивается.

– Обязательно сделаю, как только появится повод для радости, а пока я вижу только стремление испортить себе жизнь. Признайся Лиза, куда ты выкинула мозги? Вместе пойдём, поищем.

– А что не так с моими мозгами? – стучит она по столу тарелкой с Цезарем, но спохватившись, быстро убирает упавшие на скатерть листья салата. И снова всё, ради того, чтобы произвести впечатление на гостя. Не он на семью своей девушки, а наоборот. Хорошо устроился.

– Издеваешься? Родители уже в курсе, что на итоговой контрольной по русскому ты сдала чистый лист? Ты – гордость школы, собираешься променять карьеру и светлое будущее на похотливого кобеля?!

– У тебя с недавних пор все кобели! Потому и бесишься, что у меня есть личная жизнь, а тебя пнули зад коленом. Так Сашка ещё долго продержался. Послушай себя! Ты же нудная, как древняя старуха. Сначала надо то, потом это! А жить когда?

Такое ощущение будто родная сестра заехала мне по лицу камнем – огромным таким булыжником по незажившей ране. С трудом проглотив ком встречных колкостей, принимаюсь по второму кругу поправлять салфетки. Я старше и должна решить конфликт на месте, а не развивать его до критических масштабов, потому что в тихом омуте под именем Лизка водятся папины гены. Покладистость покладистостью, но психанёт – жди чего угодно. У неё сейчас любовь задвинула всё остальное.

– Лиза, я ведь добра тебе хочу, – мягко глажу рассыпанные по плечам пшеничные волосы, как делала это в детстве, когда мы в обнимку пережидали грозу.

– Добра желаешь, а с концертом продинамила! – передёргивается сестра, резко пресекая попытку примириться.

Вот она, главная причина вчерашних психов – не получилось вырваться на свидание. И втолковывать, что серьёзный парень один развлекаться не пойдёт бессмысленно.

– Лиз, мне было плохо. Я рассталась с Сашей, ну какой концерт?

– Правильно, у самой не сложилось, давай чужое счастье рушить. Какая разница где киснуть, дома или среди толпы? Думаешь я не понимаю, чего ты боишься? Ты спишь и видишь, как нас рассорить! На всё готова. У тебя кроме меня никого: ни подруги, ни пёсика, это ж всё "лишняя трата времени", "нужно учиться, вкалывать, думать о завтрашнем дне". Кому нужна твоя рассудительность? А если тебя завтра грузовик переедет? Что ты вспомнишь перед смертью? Дронова своего идеального? Так где он? Сашка! Ау?!

– Тебя, дурочка. Я бы вспомнила, как учила тебя ходить на каблуках и потом мазала зёлёнкой расшибленный лоб. Или...

Но Лизка меня уже не слышит, она вся где-то там, в телефонной переписке.