Но не успела. Ковалёв ловко перехватил мою руку. Сжав пальцами запястье, он дёрнул меня на себя так, что я оказалась с ним лицом к лицу. Так близко, что смогла разглядеть золотистые вкрапления во тьме его глаз.

– Не зли, – хрипло предупредил он, все ещё удерживая меня.

– Не смей распускать свои руки, – сквозь зубы велела я.

Матвей гипнотизировал своим взглядом. Глаза его потемнели, стали почти черными. Это пугало и… притягивало одновременно. Я будто не видела ничего, кроме них. И кажется, даже не дышала.

Он отпустил меня так же резко, как и притянул к себе. Я облегченно выдохнула, приходя в себя. Ковалёв тем временем вышел из машины. Я напряжённо проследила взглядом за тем, как он подошёл к двери с моей стороны и открыл ее.

– На выход, леди.

– Отвези меня домой, – скрестив руки на груди, я посмотрела на него исподлобья.

– Выходи уже, – терпеливо велел Матвей, нависнув надо мной грозовой тучей.

– Не выйду, – с вызовом глядя в его нехорошо прищуренные глаза, процедила я. – Что ты задумал, Ковалёв?!

– Закопать тебя под ближайшим кустом, – ласково сообщил мне Матвей. Вскинув брови, он склонил голову на бок: – ты же этого от меня ждёшь?

– Ничего я от тебя не жду! Я хочу домой!

– Какая же ты упрямая, – закатил глаза Ковалёв. – Выйди уже из тачки, я всего лишь заехал выпить кофе.

– А я тебе зачем? – недоуменно выгнула бровь я.

– За надом, – буркнул он и, всё–таки вытащив меня из машины, велел: – пошли.

– Но я не хочу пить с тобой кофе, – шагая рядом с ним, прошипела я.

– Тогда просто посмотришь, – пожал плечами Матвей, не забыв улыбнуться одной из своих самых очаровательных улыбок.

– Вот привязался, – пробурчала я, покачав головой. – Будь проклят тот день, когда я с тобой встретилась.

– Тот день запомнится тебе надолго, – хмыкнул Ковалёв.

Я окинула взглядом небольшое здание, с мягко светящейся вывеской «Корица». На мокром асфальте отражался тёплый, золотистый свет, что лился из окон.

Внутри кофейни оказалось уютно и тепло. Круглые, деревянные столики с миниатюрными светильниками, негромкая музыка, доносящаяся из плазменного телевизора, прикрепленного к стене и барная стойка с логотипом заведения. Тут пахло шоколадом, свежей выпечкой и кофе. Эти ароматы кружили голову, рот наполнялся слюной.

– Нравится? – поинтересовался Матвей, склонившись к моему уху.

– Будто тебе не все равно, – закончив разглядывать обстановку, ответила я. – Выпей уже свой кофе и отвези меня домой.

Ковалёв тяжёло вздохнул и первым направился к свободному столику в самом конце зала. Я устремилась за ним, радуясь, что людей тут не так много. Мне не хотелось бы встретить тут своих знакомых из универа. И вообще, я искренне не понимала, зачем Матвей меня сюда притащил. Кажется, он и сам порой не в курсе, на что способен его воспалённый мозг.

Но факт остаётся фактом. Я и Ковалёв прямо сейчас в кофейне. Вдвоём. И если бы мне об этом кто–то сказал неделю назад – я бы точно не поверила.

22. 11.2

Нам принесли кофе и брауни. Естественно, Ковалёв не спрашивал меня, что я буду – видимо, уже понял, что откажусь, поэтому заказал на свой вкус.

Подперев ладонью подбородок, я со скучающим видом наблюдала за тем, как он пьет кофе. Невозмутимо и беспечно. Так, будто ничего не происходит.

– Ты реально пришла сюда просто посидеть за столом? – не выдержал Матвей.

– А что мне остаётся? – вскинула брови я.

– Пользуйся ситуацией, – посоветовал он. – Брауни тут вкусный.

– Сам ешь, – ответила я. Хотя выглядел десерт действительно аппетитно.

– Не любишь сладкое? – удивился Ковалёв.