Замечаю, как экран планшета гаснет, а испанец ретируется. Я бы тоже не хотела быть свидетелем размолвки между мужем и женой.

«Киара, ты никогда не спрашивала. Была поглощена своей местью. Когда я должен был тебе это рассказать?»

«Ты сейчас серьезно?» - прожигаю его взглядом. Ужасно хочется накричать. Ругаться молча ужасно напрягает. Даже руками не пожестикулируешь.

«В любой из дней, когда ты гонял меня по полигонам и лесам. В любой наш совместный вечер, Ромас. В любой. Ты дотянул до самого последнего и не сказал мне даже тогда, когда прилетел Алейо», - я уже кричала. Даже ментально у меня это получилось.

«Киара, давай успокоимся и нормально поговорим, пожалуйста» - просил Ромас, но меня уже несло.

Было обидно, что меня тыкают носом, как несмышленого ребенка в незнание элементарных вещей собственные друзья моего мужа. Попыталась сделать три глубоких вдоха, чтобы уж совсем не выносить ссор из избы.

«Сейчас было обидно» - все еще очень злюсь.

«Прости. Ты права, я должен был объяснить и показать раньше».

«Должен был», - вздыхаю я, - «значит, объясняй сейчас».

Наши пары не носят человеческие кольца, как ты уже поняла, - переходит на голос Ромас, и я тоже сбрасываю заслоны, - наши кольца делаются на заказ у наших же мастеров. Изготавливаются из особого металла, куда в процессе добавляются волосы и кровь. Твою я взял с твоей одежды, в которой ты почти умерла в первый раз.

- Ты же не знал, что я буду твоей парой. Зачем сохранил одежду?

- Просто не выкинул ее, вот и все. А когда ты очнулась уже понял, что ты моя пара.

- Почему не сказал?

- Потому что первые месяцы боролся с твоими кошмарами и все твои эмоции плескались во мне, как мои собственные. Знаешь, это не так уж приятно.

Ромас говорил правду. Все его эмоции я тоже воспринимала, как свои. Но в отличие от меня, он мог себя полностью контролировать и вовремя закрывать меня от своих эмоций.

- Так кольца готовы давно?

- Нет, только несколько дней, как отдал.

- Ты ему полностью доверяешь?

- Ты о мастере?

- Да.

- Да, доверяю.

- Хорошо, а то это же все-таки кровь и волосы.

- Не беспокойся.

- Почему этих колец не видно на руке?

- Потому что после того, как пара ими обменивается, они впитываются в палец и начинают светиться. Волки видят только свечение от них, люди не видят ничего вовсе.

- Каким цветом?

- В каждом роду по-разному.

- Это как?

- Я из бордового рода по отцу. Свечусь бордовым с примесью фиолетового – это род моей матери. Красным, если это Альфа. Жена остается со своим цветом. У меня на данный момент три цвета – бордовый основной, темно-фиолетовый по роду матери, но совсем небольшая примесь и красный – по статусу альфы.

- То есть у твоего отца тоже три цвета? Бордовый, цвет его матери и красный, как у Альфы?

- Нет, у моего отца уже нет цвета его матери.

- Почему? – удивляюсь я.

- У моего отца действительно три цвета, но цвет его матери исчез тогда, когда его короновали.

- Это как? – голова шла кругом.

- Мой род королевский. Черный. С коронацией в ауру вплетается черный.

- Что? – опять удивляюсь и сажусь на диван, - ты серьезно? «Ромас, какого хрена здесь происходит?» - снова перехожу на ментальное общение, - «И когда ты собирался мне об этом сказать?»

- Не ругайся Киара, - делает замечание муж, - сейчас говорю. Я этого не скрывал.

«Правда?» - язвительно спрашиваю я, - «а я об этом как должна была догадаться?»

Негодование плескалось внутри накатывая волнами злости, грозясь в любой момент переворотом в волчицу, но тогда мы точно разнесем весь дом. Я пыталась глубоко дышать, но это уже слабо помогало. Это первый наш серьезный конфликт за два года и только сейчас до меня начинает доходить, что я действительно все еще плохо себя контролирую.