— Слушай, а ты нормально себя чувствуешь? Кажется, я отравилась. — прошептала Саша и вдохнула поглубже. 

— Отравилась? Я в норме. Но ты знаешь, у меня желудок, как у гиены — все переварит. Но китайская еда, которую мы вчера заказали, была так себе на вкус. Хорошо, что Катюха её не ела. Так что, я собираюсь в больницу?

— Нет. Лучше принеси из аптечки активированный уголь и что там еще найдешь от желудка. Я должна пойти сама!

— Вот ослица упертая, — выругалась подруга, но за аптечкой все же пошла. 

Только ни уголь, ни какая-то хитрая паста с песком не помогли. Когда они с Катюхой устроились на мягких лавочках в пустом коридоре медцентра, Сашу не только подташнивало, но еще и нервно потряхивало. 

И чего она так переживает из-за обычного визита ко врачу? Детский сад!

Но в голове то  и дело возникала крамольная мысль: “Надо было попросить Стейш и черт с ним с этим доктором”.

Дверь кабинета приоткрыли, но не вышли:

— Я напишу на вас жалобу! — истерично кричала женщина. — Вы назначили нам неверный препарат! Вы изуродовали моего ребенка!

— Пишите, — знакомый голос был спокоен, но слышен очень четко даже в коридоре. — Любая комиссия подтвердит, что мое назначение верное. А вот лечить аллергическую крапивницу чистотелом и уринотерапией исключительно ваше личное решение. Если что, я все написал в карте. Лечитесь тем, что я написал, без самодеятельности и все пройдет через несколько дней. 

— Да никогда в жизни! Врач-убийца! 

— А вы халатно относитесь к жизни своего ребенка, слушая бабкины советы вместо того, чтобы выполнять указания врача! 

Из кабинета пулей вылетела высокая сухопарая женщина, волоча следом испуганного мальчишку лет пяти. На его руках и шее красовались красные аллергические пятна с некрасивыми коростами, одно даже чуть-чуть заехало на лицо.

Когда женщина скрылась за поворотом, из-за двери, которую никто не удосужился закрыть, донесся тяжелый выдох и усталое:

— Идиотка. 

Катюша с Сашей переглянулись. Кажется, они сейчас точно попадут под горячую руку. 

— Я зайду первой. В отличие от тебя, я ему хотя бы нравлюсь, — шепнула Катюша. — Мам, ты как?
Саша была плохо. Голова шла кругом, тело сковало слабостью, а к горлу снова подкатило. По виску стекла холодная капелька пота. 

— Захар! Захар! — Катя испуганно завопила на весь коридор и ринулась в кабинет, столкнувшись с обеспокоенным доктором в дверях. 

— Что случилось? Катерина? 

— Маме плохо! 

Саша слышала все через невидимую подушку и глубоко дышала, боясь оставить содержимое своего желудка прямо на полу в коридоре.  Хорошо, хоть в пустом.   

— Александра?  — доктор присел напротив и выглядел обеспокоенным. — Что с вами? Идти можете? 

— Голова кружится. Тошнота. Слабость, — прошептала она, глядя в голубые глаза. Только на них и получилось сфокусироваться.

— Понял. Обнимите меня.

— Что? — воскликнули одновременно с Катей.

— Так будет проще вас поднять. Шею обхватите, сейчас пойдем в процедурный, там что-нибудь придумаем. 

Как во сне она коснулась холодной ладонью горячей кожи. Её легко подхватили на руки — это было уютно. Захотелось прижаться к груди, закрыть глаза и не думать о том, куда её несут, а просто сидеть так и наслаждаться короткой близостью. Отогнать эти идиотские желания не было сил, но спокойные слова:

— Катерина, не сверли меня взглядом, сама она не дойдет. Лучше возьми сумку и следуй за мной. 

Вернули в мир. Не на глазах у дочери, нельзя проявлять слабость. 

— Как скажете, босс! — отрапортовала Катюша и подхватила её вещи. 

Вот умеет же этот доктор командовать.