– Лиз, если бы я не примчался, то твой визит уже был никому не нужен, – говорю зло.

– Почему? – ахает.

– Потому что когда человек просит о помощи, то явно это делает не просто так.

Вырываю свою руку и иду к матери. С каждым шагом внутри все сильнее натягивается струна.

Я неимоверно зол на сестру, ведь можно было оставить ребенка на пару минут и проверить мать. В конце концов, она просила о помощи, а потом перестала отвечать на звонки.

Ну явно же что-то не так! Почему не проверить?

– Мам, ну ты как? – возвращаюсь в комнату.

– Лучше, сынок, – слабо улыбается мне. – Уже гораздо лучше. Спасибо.

– Вот и славно, – присаживаюсь рядом. – Может быть, давай я сделаю тебе чай?

– Не нужно, – кладет свою руку поверх моей. – Володенька, тебе ведь ехать пора.

– Мам, – говорю строго. – Сегодня я никуда не поеду.

– Он такой замечательный сын, что останется с тобой до утра, – Лизка вставляет в разговор свои пять копеек. – Держи, – ставит перед матерью поднос с угощением. – Я сделала тебе ромашковый чай с лимоном и медом и принесла сушеный имбирь.

– Спасибо, родная, – мать с благодарностью берет кружку и отпивает. – Очень вкусно.

Хочу сказать все, что думаю по этому поводу, но решаю держать язык за зубами. Матери и так плохо, не хочу еще сильнее ее волновать.

– Ой, – вдруг Лизка бледнеет. Протягивает мне телефон. – Вов, это ты? – спрашивает шепотом.

На экране видео с камеры наблюдения, где запечатлен как раз момент моего резкого въезда во двор и едва не произошедшее столкновение с ребенком.

Я, словно завороженный, смотрю на картинку, изучаю каждую деталь. Радуюсь реакции Ласточкиной и тому, что она оттолкнула свою малышку.

– Я, – киваю, соглашаясь. Нет смысла скрывать, все равно мое авто все здесь знают.

– Ты нормальный вообще? – начинает заводиться сестра. – Не пробовал ездить помедленнее?

– Лиз, если б я ехал медленнее, то наша мать была бы мертва, – отрезаю. Она становится еще бледнее.

– Опять вы ругаетесь, – возвращаясь в комнату из уборной, с досадой в голосе говорит мама. – Взрослые уже, а все никак не можете найти общий язык.

– Мам, Вовка едва не сбил девочку лет пяти – шести, – возмущенно произносит Лизка. Но меня торкает от кое-чего другого.

– Сколько ей лет, ты сказала? – впиваюсь взглядом в сестру.

– Да ты сам посмотри, – снова сует мне в руки телефон. – Лет пять ей, может чуть больше.

Смотрю на экран, а у самого в голове моментально срабатывает калькулятор.

Если дочерям Ласточкиной по пять с небольшим, то…

Да ну нет… Этого быть не может…

– Ну как? Вам понравился мультик? – выходя из кинотеатра на улицу, интересуюсь у дочурок.

Спускаюсь по лестнице, выхожу на площадку перед кинотеатром и тут же морщусь. Погода испортилась сразу в несколько раз.

После пройденного моросящего дождя на улице стало довольно-таки сыро, а сильный порывистый ветер пробирает аж до костей. Холодно, промозгло и противно.

Поскорее бы домой.

– Очень понравился! – одновременно отвечают и принимаются активно кивать.

Улыбаюсь. Несмотря на плохую погоду, на душе сразу становится лучше. Все-таки детская радость – заразная вещь.

Сеанс закончился минут двадцать назад, но поинтересоваться эмоциями раньше я не успела. Туалет, гардеробная и извечное “хочу поиграть в аэрохоккей” сделали свое дело, и в итоге мы вышли последними из тех, с кем смотрели мультфильм.

Я еле уговорила девчонок поехать домой! Время позднее, нам всем уже пора спать, завтра вставать рано.

У девчонок завтра садик, его нельзя пропускать. Там идет активная подготовка к утреннику и воспитатели очень просят приводить деток каждый день. А мне завтра нужно поехать в офис, и поэтому придется вставать раньше обычного.